Рукой подать

— Как ни странно, начинала я со скрипки, — улыбнулась Грейс, — но потом Тео бросил музыкальную школу по классу фортепиано и наш семейный ансамбль лишился пианиста. Надо сказать, музыкантом Тео был посредственным, — она подошла к нише, в которой стояли свечи и лампады и, бросив несколько монет в железный ящик для пожертвований, зажгла свечу, — В итоге, родители заставили меня засесть за рояль. Так наше семейство не лишилось шанса продолжить музыкальную традицию. Тео, правда, впал в устойчивую немилость у мамы с папой, но они тогда ещё не знали, что собиралась вычудить я.

— И что же ты вычудила? — с недоумением спросила Олив.

— Как думаешь, сколько мне лет? — улыбка на лице Грейс стала шире.

— Думаю, не больше тридцати пяти, — осторожно предположила.

— Бинго! Тридцать три. А Мейви уже почти пятнадцать. Включаем нехитрую математику и вуаля. Я тогда даже учебу не успела закончить, — она дернула плечом и невесело хохотнула.

— Оу… Я как-то упустила это момент из виду, — Олив почувствовала, что щёки её запылали.

— Да, Мейви как будто была всегда, — покивала Грейс, — по счастью, у меня была помощь. Не от родителей, конечно. Мы с Тео напрочь лишены их внимания.

— Тео помог? — спросила Олив, но, опомнившись, добавила, — Извини, я, кажется, сую нос не в своё дело.

— Брось! Я сама начала. Да, и он тоже. Правда, не сразу. Всё-таки когда Мейв появилась на свет, Тео был шестнадцатилетним подростком. Потом перебрался в Рим, поступил в Сапиенца, окончил, перебрался в квартиру и первой книжкой, которая оказалась у него на прикроватной тумбочке была «Как любить ребёнка» Януша Корчака.

— Странный выбор для бездетного студента, — улыбнулась Олив.

— Не то слово. Думаю, это было связано с его магистерской диссертацией. В итоге он начитался, и предложил забрать Мейв к себе на лето. Представь, водил тут экскурсии в сопровождении любопытной и очень громкой семилетки.

— И клиенты не жаловались?

— История умалчивает, — Грейс пожала плечами, — но в ту пору от её выкрутасов уже успел взвыть весь симфонический оркестр Лимерикского университета, а Тео как-то умудрился нарастить клиентскую базу по индивидуальным и групповым экскурсиям.

— Видать, он овладел какими-то педагогическими инструментами из книжки, — Олив вышла в проход между рядами деревянных лавочек.

— Сомневаюсь, — Грейс широко улыбнулась, и Олив впервые обнаружила сходство между ней и её братом, — Возможно, в первые годы Мейви просто пыталась завоевать его расположение.

— Ей это явно удалось, — Олив вышла из зала следом за Грейс и, спустившись по ступенькам, прошагала к фонтану, — Мейв невероятная, если честно. Никогда не видела таких разносторонних подростков. И с ней интересно беседовать, будто ей не четырнадцать вовсе.

— Это всё среда. К сожалению, или к счастью, почти всю жизнь её окружают люди старшего возраста. К тому же, очень разных профессий. В течение года после школы свободное время она проводит в стенах репетиционного зала оркестровой группы, все каникулы слоняется с Тео по Риму, посещает храмы, музеи, ездит в разные города и всячески приобщается к культуре. Гастроли тоже являются частью её жизни, потому что горе-мамаша не собирается заканчивать карьеру, — Грейс хитро улыбнулась и, подмигнув, добавила, — а теперь ещё и книжный редактор Олив из Глазго подсунула ей «Убить пересмешника», и она сам читает её не из-под палки. Представь, сегодня вместо обычной прогулки по магазинам одежды она потащила меня в книжный! Такого не было с того самого момента, как она узнала, что у «Гордости и предубеждения» нет продолжения.

Олив не сдержала улыбки.

— Моей заслуги в этом нет, — подумав, заключила она, — я просто направила её в интересный ей жанр. Что-то купили?

— Она схватила «Коллекционера» Фаулза и я не сумела её остановить. Чуть позже подсуну ей «Цветы для Элджернона» или «Над кукушкиным гнездом», — Грейс оглядела площадь и, выбрав один из переулков, зашагала в его сторону, — Ты голодна? Тут неподалёку на пьяцца Трилусса есть приятный ресторанчик. Там уличный бэнд из электро-скрипок и альтов.

— Звучит отлично, — Олив поравнялась с ней.

Трастевере, каждая улица которого с наступлением сумерек зажглась тёплым светом кованых фонарей, вывесок и гирлянд, жил своей праздной жизнью. Рестораны и бары, до отказа заполненные людьми, гудели словно ульи голосами ужинавших в них местных жителей и туристов. Фонтаны и лестницы превратились в площадки для дружеских встреч и любовных свиданий, повсюду на улицах, площадях и в переулках мелькали лица и раздавался смех.

— Согласно теории Тео здесь нужно потеряться, — на улыбке проговорила Грейс, когда они вышли на площадь напротив моста Систо.

По центру здесь возвышался каменный фонтан, на ступенях которого удобно расположились группки людей.

— Но с точки зрения музыки города, — продолжила свою мысль Грейс, — здорово всё же сориентироваться и прийти сюда.

Идя на звук ярких струнных аккордов, они миновали несколько питейных заведений и подошли к входу в украшенный гирляндами ресторан.

— Мне кажется, здесь нам не сесть, — оценив обстановку, предположила Олив.