Рукопашная с купидоном

К слову сказать, недавно зародившееся в стране движение неоатеистов беспокоило руководство. Но до сих пор не было никакой информации о том, что его деятели готовы перейти к открытой агрессии. Однако выгода от их активизации была налицо. По крайней мере для Хомякова лично. И он ее не упустит.

* * *

Лайма отлично знала, где живет Сергей Возницын. Некоторое время назад Соня собиралась за него замуж и жила в его квартире. Они с Любой Жуковой не раз ходили к парочке в гости с цветами и тортиками. Но союз двух сердец был недолгим: потенциальный муж страшно разочаровал подругу. По ее словам, он оказался ленивым, грубым и ограниченным типом. Соня выкладывала одну за другой ужасные подробности их совместного существования, и стало непонятно, как она вообще могла увлечься такой скотиной.

Лайма возвратилась к зданию Центра культуры за своей машиной и отправилась к дому бывшей Сониной любви. Не успела она зарулить во двор, как увидела, что Возницын собственной персоной выходит из подъезда и тяжкой поступью конкистадора направляется к своему красному автомобилю. Автомобиль смахивал на загнанного коня — пыльный, с помятым бампером и треснувшей фарой, он понуро дожидался хозяина.

Сам Возницын, в противоположность машине, выглядел чистым и свежим, словно хирург, подготовившийся к операции. Брюки разрубали воздух острыми стрелками, а пуговицы на отглаженной рубашке блестели, точно золотые монеты. Светлая челка, которой Возницын занавешивал левый глаз, имела здоровый блеск и шелковистость — вероятно, он только что вымыл голову.

Лайма подъехала вплотную к нему и, выбравшись из машины, торопливо окликнула:

— Сереж, подожди!

Возницын так резко замер, будто налетел на невидимое препятствие. Потом медленно развернулся и уставился на Лайму безумными глазами. Вытянул вперед руку, словно хотел остановить Лайму, и помотал головой. От удивления она и в самом деле остановилась, тогда он совершил обманный маневр, как лис, драпающий от собак, бросился к своей машине и нырнул за руль.

— Сергей! — завопила во все горло возмущенная Лайма. — Какого черта?!

Взревел мотор, и красный автомобиль, взбрыкнув, задом выпрыгнул со стоянки. Развернулся и, проигогокав, помчался прочь. «Ничего себе, — ахнула Лайма. — Он удирает!» Ей потребовались доли секунды на то, чтобы принять решение. Добежав до своей «девятки», она завела мотор и рванула следом. Чтобы не упустить Возницына, ей пришлось изрядно напрячься и пару раз нарушить правила, чего при других обстоятельствах она бы себе ни за что не позволила.

Закусив губу и стиснув руки на руле. Лайма мчалась по городу вслед за безумным красным автомобилем, который показывал на дороге настоящие чудеса. Вот уже они выехали за Кольцевую и понеслись в сторону Клина. В какой-то момент Лайме удалось нагнать беглеца, она посигналила, но тот раздраженно рявкнул и принялся вилять то вправо, то влево и едва не столкнул Лайму с дороги. Она почувствовала такую ярость, что, позабыв обо всем на свете, наподдала ему в зад своим бампером. Потом добавила еще раз, посильнее, и ей это так понравилось, что она даже расхохоталась вслух.

В ту же минуту рядом с ее машиной нарисовался автомобиль с синими номерами и проблесковым маячком и, гуднув, приказал ей прижаться к обочине. Когда милиционер с выкаченными от гнева глазами возник возле опущенного окна, Лайма все еще хохотала.

— Вы тут что?! — заорал милиционер. — В Техасе, блин? Устроили боевик, блин! Права!

Лайма все никак не могла справиться со смехом, но хохотать при милиционере было стыдно, и в попытке сдержаться она несколько раз громко булькнула. С таким точно звуком из пустой бутылки под водой выходит воздух. Потом подхватила с соседнего сиденья сумочку, но вместо прав достала оттуда пудреницу и несколько раз обмахнула, пуховкой лицо.

— Лейтенант! — наконец сказала она почти нормальным голосом, положив подбородок на тыльную сторону ладони так томно, точно они сидели в беседке, увитой плющом, на берегу синего озера, а вокруг благоухали розы, и проклятые соловьи надрывались так, будто их обещали ощипать на рассвете. — Не знаю, что вы подумали, но я всего лишь пыталась выяснить отношения со своим мужем.

Когда надо, Лайма умела пускать в ход женские уловки, которыми никогда не пользовалась для обольщения или «подогрева» верного Болотова.

— Так это ваш му-у-уж! — разочарованно протянул лейтенант и присвистнул:

— Здорово же он вам насолил, как я погляжу.

— Он просто негодяй.

— Что, зарплату не принес? — Страж порядка неожиданно пришел в хорошее расположение духа.

— Блудил, — коротко ответила Лайма. — И должен понести за это наказание. Можно, я поеду? А то он ускользнет.

— Вы бы лучше дома с ним разобрались, — посоветовал лейтенант и махнул рукой:

— Так и быть, поезжайте.