Рукопашник

– Глохни, недоделанный! – оборвал Афанасьевского Надир Магометович. – Воронцов – профессионал, прошедший специальную подготовку (в том числе по части рукопашного боя), и в придачу имеет огромную практику! Твоих каратистов он уделает в шесть секунд. Нет! На дело я пошлю настоящих мужчин – моджахедов, повоевавших в Таджикистане, в Чечне… Эти парни тоже не лыком шиты и сумеют справиться с заданием. А вот в допросе ты, пожалуй, поучаствуешь. Хватит быть белоручкой!

– Обязательно! Всенепременно! С превеликим удовольствием! – скороговоркой заверил наркодельца Александр Юрьевич.

– Да, и еще! – сплюнув на пол, добавил таджик. – Сегодня под любым предлогом задержи Воронцова в институте часов до восьми вечера. Мне потребуется некоторое время для подготовки операции…

Глава 4

22 часа. Район Новогиреево

Павел Андреевич возвращался домой усталый и настороженный. Вернее, не домой в буквальном смысле слова, а на специальную квартиру, предоставленную ему ФСБ, – в непрестижном районе, малогабаритную, скудно обставленную, полностью соответствующую материальному положению ученого-гуманитария рыночной эпохи и, главное, не содержащую ни малейших доказательств причастности ее обитателя к Конторе. Ну, с усталостью понятно (накануне практически не спал плюс весь день на ногах), а настороженность Воронцова объяснялась чрезвычайно странным поведением господина Афанасьевского. Под конец занятий ректор вызвал Павла Андреевича к себе в кабинет и неожиданно вместо привычной ругани начал обсуждать с опальным преподавателем тему его кандидатской диссертации!!! Причем без издевок, без подковырок, а даже как-то заискивающе. Не успевал Воронцов толком ответить на один вопрос, как Афанасьевский моментально задавал следующий. При этом господин ректор периодически косился на часы. Данное обстоятельство, естественно, не укрылось от бдительного ока полковника ФСБ. Ровно в восемь Александр Юрьевич с хрустом зевнул и, поменяв заискивающий тон на обычный, грубый, гавкнул:

– Вы свободны!

«Сегодня непременно что-нибудь произойдет, – мысленно констатировал Павел Андреевич. – Афанасьевский нарочно удерживал меня в течение определенного срока. Или готовится новое нападение, или квартиру мою обыскивают. Ладно, поглядим!»

Выйдя из здания института, он осмотрелся по сторонам, убедился в отсутствии свидетелей, достал сотовый телефон, изложил свои соображения Федору Федотовичу и общественным транспортом направился в далекое Новогиреево…

Воронцов сошел с троллейбуса у кинотеатра «Саяны». «Хвоста» не было, народу в окрестностях тоже. Настороженность достигла апогея.

«Сейчас начнется», – подумал полковник и не ошибся. Едва он миновал арку у кинотеатра, на него с рыком «Аллах акбар» дружно набросилась толпа здоровенных, небритых мужчин. Мгновенно догадавшись, КТО перед ним, Воронцов повел бой на уничтожение…

* * *

Ахмет Хойхороев доводился отдаленным родственником тому самому подонку, который в 1996 году отпилил ножовкой голову русскому солдату Евгению Родионову за категорический отказ парня снять с груди крес[10]

Тот Хойхороев благополучно подох в Грозном в 1999 году, его родной брат тоже скопытился, а вот Ахмет выжил. Правда, в одном из боев Ахмету отстрелили яйца. В результате он ненавидел русских гораздо больше остальных чеченцев. После разгрома банды, в которой обретался Хойхороев, отрядом спецназа ГРУ Ахмет в панике удрал из Ичкерии, по поддельным документам пробрался в Москву и влился в здешнюю чеченскую диаспору. Вскоре он нашел весьма прибыльную работу у крупного наркодельца Надира Магометовича Хабибулина.

Новый хозяин быстро оценил по достоинству садистскую жестокость Хойхороева и назначил последнего на должность штатного палача. Евнух Ахмет с наслаждением замучивал до смерти всех, на кого указывал наркоделец. Чем и кормился…

Учитывая солидный боевой опыт Хойхороева, Надир Магометович поручил руководство захватом Воронцова именно ему, однако напоследок грозно предупредил:

– Только смотри – ЖИВЬЕМ!!! Фээсбэшник нужен для допроса. Потом терзай неверного сколько пожелаешь, но сперва доставь мне его целым, а не по частям. Уразумел?!

Ахмет с готовностью кивнул. Перспектива «потерзать неверного» привела садиста в бешеный восторг.

В группу Хойхороева входило десять человек – семь чеченцев и три таджика. Все они успели повоевать против России, а теперь работали на Хабибулина. Хозяин снабдил Ахмета фотографией намеченной жертвы. (Фотографию выдрал из личного дела и любезно предоставил наркодельцу ректор Афанасьевский.)

Бывшие моджахеды поджидали Павла Андреевича с девяти вечера. Местная молодежь по причине холодной погоды не тусовалась, как обычно, на лавочках у кинотеатра, а разбрелась кто куда. Наши «джигиты» тоже изрядно замерзли и посему окончательно озверели. (Впрочем, в них и раньше-то было мало человеческого.)