Рукопись Ченселора

Ченселор выронил из рук карандаш — он вдруг почувствовал, что в дверях стоит Элисон. Она была в голубом банном халате и смотрела на него с улыбкой. В ее взгляде сквозила теплота, и он был благодарен ей за это.

— Я ведь стою здесь уже несколько минут, а ты и не замечаешь меня.

— Прости, пожалуйста.

— Ничего, но мне показалось, что ты где-то далеко-далеко.

— В Маклине, штат Вирджиния.

— Ну, это не так уж далеко.

Питер встал с дивана и обнял Элисон:

— Ты прекрасна, и я люблю тебя. Иди ко мне.

— Я же только что встала. Давай лучше выпьем кофе, это взбодрит меня.

— Зачем?

— Тогда я смогу насладиться тобой. Неужели это так безнравственно? — Она поцеловала его.

— Кофе остыл, — сказал он. — Я закажу еще.

— Нет, не надо.

— Мне все равно нужно кое-что отправить.

— Что именно?

— То, что я написал в последние два-три дня. Это необходимо отправить на перепечатку.

— Сейчас?

Питер кивнул:

— Потом нужно будет считать перепечатанное, снять ксерокопию и отправить с посыльным Тони. Но это все потом, а сейчас от рукописи лучше избавиться. У меня в портфеле, кажется, были большие конверты. — Ченселор двинулся через комнату к телефону, помня при этом инструкции О’Брайена. — Оператор? Это Питерс из пятьсот одиннадцатого. Пусть пришлют кого-нибудь из сервиса. Кроме того, мне нужно кое-что отправить заказной почтой. Можно это устроить?

— Конечно, мистер Питерс. — В голосе оператора послышалась усмешка…

Совершенно нагие, они держали друг друга в объятиях, согретые обоюдной страстью. Свет послеполуденного солнца отражался от невидимых окон. С улицы доносились звуки рождественской песни. И Питер вдруг осознал, что день уже прошел.

Зазвонил телефон. Он взял трубку.

— Мистер Питерс? — поинтересовался оператор. Питер узнал его по голосу.

— Да.

— Мистер Питерс, я знаю, что этого не следовало делать, понимаю, что вы хотите остаться инкогнито, и не совершил бы ничего, что противоречило бы вашему желанию…

— В чем же дело? — прервал излияния оператора Питер, чувствуя, как учащенно забилось его сердце.

— Звонит человек. Уверяет, что дело срочное, что ему необходимо поговорить с вами. Кажется, он болен.

— Кто он?

— Он сказал, что его зовут Лонгворт, Алан Лонгворт.

Боль в висках заставила Питера зажмуриться.

Глава 26

— Убирайтесь от меня прочь, Лонгворт. С вами все кончено. Я побывал в Бюро и все им рассказал.

— Глупец! Вы даже не представляете, что натворили.

Это был голос Лонгворта, но какой-то более гортанный, чем запомнил его Питер, с более выраженным среднеевропейским акцентом.

— Я знаю, что делаю и что пытаетесь сделать вы. Вы и ваши друзья хотите прибрать к рукам ФБР. Вы считаете, что Бюро нечто вроде вашей родовой вотчины, но это не так. И скоро вашей деятельности будет положен конец.

— Вы ошибаетесь, глубоко ошибаетесь. Мы, именно мы хотим положить конец беззаконию. Именно мы… — Лонгворт закашлялся и издал какой-то странный звук. — Я не могу разговаривать с вами по телефону. Нам нужно встретиться. — И снова в его голосе послышался среднеевропейский акцент.

— Зачем? Чтобы полюбоваться на еще одну команду стрелков, подобную той, которую вы присылали на 35-ю улицу?

— Я был там, но только затем, чтобы пресечь действия нападавших.

— Я не верю вам.

— Послушайте… — У Лонгворта начался новый приступ кашля. — Они пользовались глушителями… Оружием с глушителями, как в Форт-Трайоне. Помните?

— Этого я никогда не забуду.

— А один выстрел был сделан без глушителя. Помните?

Слова Лонгворта заставили Питера напрячь память. Да, действительно был такой выстрел, громкий, совсем не похожий на странное чавканье. И злой выкрик. Тогда он не обратил на это внимания: слишком напряженной была ситуация. Но сейчас все стало ясно — стрелявший, видимо, позабыл воспользоваться глушителем.

— Так вы помните? — снова спросил Лонгворт. — Вы должны это помнить.

— Да, помню. И что же вы хотите сказать?

— Это был мой выстрел. — Снова в голосе Лонгворта появились гортанные звуки, да и фраза была построена как-то по-особому.

— Ваш?

— Да. Я следил за вами. Я всегда рядом с вами. Когда появились эти люди, я не мог предугадать, что произойдет дальше. Я сделал все, что было в моих силах. Честно говоря, я до сих пор удивляюсь, что вам удалось уйти живым… — Лонгворт опять закашлялся.

Ченселору никогда не доводилось слышать дыхание смерти, но сейчас ему показалось, что он слышит его. А если это так, то Лонгворт, конечно, говорил правду.

— У меня к вам вопрос, — сказал Ченселор, — может, упрек, не знаю… Вы говорите, что всегда находитесь рядом со мной. Помнится, вы разъезжали в серебристом «континентале», но о нем позже…

— Быстрее…

— Если вы всегда рядом, значит, вы считаете, что на меня обязательно нападут?

— Да.

— Кто?

— Об этом не по телефону, во всяком случае, не сейчас.

— Значит, я — приманка?

— Вас никто не должен был и пальцем тронуть…

— Но все пошло по-иному, не правда ли? Меня чуть было не убили. Вы сказали, что не могли предугадать… И в Нью-Йорке и здесь… Почему?

— Потому что случившееся противоречит нашим предположениям, нашим планам.

— Произошло что-то невероятное? — спросил Питер с сарказмом.