Рукопись, которой не было

Еще на пути к Санта-Фе выяснилось, что шины на машине Клауса никуда не годятся. Талоны на их покупку у нас были, но новых шин в Санта-Фе не нашлось. В одной забегаловке удалось купить залатанные. На них кое-как «доковыляли» до Альбукерке, где удалось купить новые. Но вскоре мотор заглох напрочь. Посреди пустыни в Техасе. К счастью, рядом оказался малюсенький городок, в котором, к нашему удивлению, нашлась приличная автомастерская. Пришлось заночевать. Здесь мы впервые столкнулись с особенностью южного края. К какому бы мотелю мы ни подъехали, нам предлагали комнату с двумя кроватями королевского размера. Они никак не могли понять, почему мы требуем три отдельные комнаты.

В этом районе граница между Техасом и Мексикой проходит по реке Рио-Гранде. Контраст между левым и правым берегом показался мне разительным. В Техасе жилища имели вид времянок, будто бы жители готовы сорваться и покинуть их каждую минуту. В Мексике чувствовалось, что люди живут в деревнях поколение за поколением, сотни лет, и вкладывают всю душу в свои поля и сады. Шоссе в этой части Мексики только что построили. Раньше внешний мир был недоступен местным жителям. Они приносили больных к шоссе в надежде получить медицинскую помощь. Здесь я еще раз пожалела, что не стала врачом.

Начало зимы в Лос-Аламосе выдалось необычно холодным. Вода поступала к нам снизу по трубам, проложенным по земле. «Так будет дешевле», – решил когда-то генерал Гровс. В октябре 1945-го многие трубы замерзли, а некоторые полопались. Так экономия обернулась большими затратами. Воду пришлось возить грузовиками из Рио-Гранде, часть воды выплескивалась на дорогу, где тут же превращалась в лед. Перебои с водой случались почти ежедневно. К счастью, наше пребывание в Лос-Аламосе подходило к концу.

Новым директором группы Т1 вместо Руди назначили Фреда Райнеса. В то время ему было всего 25 лет, мальчишка. Его родители приехали в Америку в начале XX века из Российской империи. Он родился уже в Штатах и по-русски не говорил. В 1955 году Райнес прославился экспериментом, в ходе которого было обнаружено нейтрино.

С утра до ночи Руди корпел над последними отчетами. К тому же его назначили главным редактором книги под названием «Атомная энергия», предназначенной для широкой публики, которая после Хиросимы и Нагасаки хотела знать, что же такое физики наделали. В книге было много глав. Руди должен был найти авторов для каждой главы и проследить за тем, чтобы их тексты были достаточно увлекательны и понятны неспециалистам.

Ну а я… Я собиралась. За два года в Америке мы обросли уймой вещей, которые было бы трудно купить в послевоенной Англии. Нам не хотелось их оставлять. Специально для нас сделали несколько больших деревянных ящиков-контейнеров, куда я запихала все, что могла, включая лыжи. В середине декабря мы, наконец, отправились в Нью-Йорк.

Там мы задержались на неделю или около того. Отец Руди умер в начале 1945-го, но Руди хотел навестить сестру и других родственников, а я решила полностью сменить гардероб детям. Если бы они вышли на улицу в Англии в той одежде, в которой ходили в Лос-Аламосе, вся округа сбежалась бы поглазеть на них. Купить в Англии новую одежду в то время было нереально – все продавалось только по талонам, которые выдавались крайне редко.

Рейс парохода из Нью-Йорка в Ливерпуль, на который мы зарезервировали билеты, почему-то отменили без объяснения причин. Нам пришло письмо, сообщавшее, что мы можем воспользоваться каютой на другом судне, которое чуть позже отправлялось из канадского Галифакса. Это было ужасно – у нас было 39 мест багажа, включая контейнеры! Но выбора не было.

До Галифакса добирались на поезде с пересадкой в Бостоне. Как обычно, зимой море штормило. Меня и детей всегда укачивало. Честно говоря, я боялась последствий. Они могли быть ужасны. К счастью, в 1944 году изобрели драмамин – лекарство от морской болезни. Над его разработкой (для морских пехотинцев) несколько лет работали военные медики. В Нью-Йорке нас снабдили драмамином в достаточном количестве, и все обошлось. Впрочем, не совсем. Одно из побочных действий этого лекарства – сонливость. Можно сказать, я проспала почти всю дорогу – целую неделю – и ничего не видела! Руди разбудил меня, когда на горизонте показалась Англия. Мой первый вопрос: «Как дети?» Руди заверил меня, что все отлично, они спали только по ночам, как и положено, и для них наше морское путешествие было приятным приключением.

Снова в Англии