Рукопись, найденная в Выдропужске

– Нет, – босс покачал головой. – Но с рекомендацией от хорошего знакомого, проверенной.

– Ясно.

– Пришёл он с запиской от своего нанимателя, который предлагал встретиться на его территории. Немедленно. В загородный дом меня должен был отвезти водитель, и он же – привезти назад.

– И вы поехали, вот так, никого не предупредив?

– Деточка, ты бы тоже поехала, – усмехнулся Артур Давидович. – Во-первых, записка была подписана, во-вторых, сейчас всё-таки не девяностые.

– Что же там была за подпись?

– Господин С. – босс назвал фамилию глухо известного олигарха из первой сотни.

Ну да, личность относительно известная. Не Абрамович и не Миллер, в каждом средстве массовой информации ежедневно не поминается, но кому надо – тот знает. Балаяну, видимо, было надо.

– Хорошо, предположим. Так что ему было нужно?

– Именно то, чем мы занимаемся. У господина С. случилось несчастье. Был у него сын, ставший талантливым архитектором. Работал, проектировал, но в тридцать два года заболел и сгорел очень быстро от какого-то агрессивного рака крови. Перед смертью он сказал отцу, что начал обдумывать загородный дом, а вдохновило его последнее из творений нашего героя.

– Чевакинского, – кивнула я.

– Именно. Вот только где молодой человек видел этот проект, он отцу не сказал. Однако в память о сыне господин С. желает дом всё-таки построить, и разыскивает архивы Чевакинского, спрятанные где-то в последних местах его жительства, – Артур Давидович помолчал, отпил глоток коньяку и спросил: – Что ты об этом думаешь?

Я встала и прошлась по кабинету. Принесла себе бокал и тоже пригубила коньяк. Потом села и в упор посмотрела на босса.

– Сколько он обещал заплатить?

Тот усмехнулся и на листке бумаги написал сумму. Число нулей впечатляло.

– А аванс какой?

– Треть он уже заплатил. И эти деньги останутся нам даже в том случае, если поиски окажутся бесплодными.

– Нам?

– Нам.

– Ладно. Тогда вот что я думаю. Во-первых, история слишком романтическая, чтобы быть правдивой, – я покачала бокал, и тяжёлая маслянистая жидкость лениво колыхнулась по дну. – Скорее всего, какое-то отношение к правде она имеет, но… Криминала там нет?

– Если и есть, то спрятан так хорошо, что я не докопался.

– Угу… Во-вторых, если указанный господин платит такие деньги, значит, все доступные и малодоступные места он уже проверил, осталось только то, что можно найти чудом и интуицией.

– Проверил, – не стал спорить босс. – И поделился нарытым. Завтра получишь результаты, если ты в игре.

– Я в игре, – проговорила я медленно.

Ещё минут сорок мы с Балаяном обсуждали заказ. Нашли в сети биографию господина С., в которой не было, вот удивительно, ни единого упоминания о рано умершем сыне, только о двух дочерях, живущих в Англии. Полюбовались на сохранившиеся постройки Чевакинского – Никольский морской собор, особняк Шереметевых на Фонтанке, дом Шувалова на углу Малой Садовой и Итальянской.

– Красиво, только ничего нам не даёт, – вздохнул Артур Давидович. – Это всё изучено до последнего кирпичика, до малейшего штришка на чертежах.

– Если бы искомое найти было легко, то такие деньги никто бы не платил, – для убедительности я постучала пальцем по записке с суммой гонорара.

Получилось громко. Артур Давидович вздрогнул и провёл рукой по глазам.

– Всё, испёкся, стар я стал для ночных мозговых штурмов. Вызываю такси и домой.

Я не стала его уверять, что пятьдесят восемь – это время расцвета, даже если этого босс ждал. Комплименты – не моя забота, их пускай Вероника говорит.

Забрав ключи и документы на его машину, я выпроводила, наконец, Артура Давидовича. На стук закрывшейся двери в коридор вышла тётушка.

– Наговорились?

– Ты ж всё слышала…

– Не всё, постоянно вас слушать – это рехнуться можно. Но иногда уши грела, да.

– И что думаешь?

Она сделала рукой неопределённый жест.

– Пока ничего не понятно. Что господин С. врёт – так это неудивительно, кто ж в таких делах правду говорит. Но кое-что истинное мы имеем.

– Что?

– Ему и в самом деле очень нужен последний проект Чевакинского. Или то, с чем он связан.

– Это-то понятно, за те деньги, что он готов платить за поиск, можно было пучок архитекторов купить. Но пока я не понимаю, что такого может оказаться в записях, бумагах, документах, чертежах?

– Клад? – Усмехнулась тётушка.

Я только фыркнула в ответ.

– Зарыто наследство старушкино под камнем на площади Пушкина? Мы-то знаем, что клады просто так не ищутся и не находятся.

– Знаем, – кивнула Ядвига Феликсовна. – Только не забывай о том, что между реальностью и представлениями твоего заказчика о том, что именно он рассчитывает найти, может оказаться очень большая разница.

– Это-то понятно, – я длинно вздохнула. – Хорошо вам, археологам: определили место и копаете. Что уж нашли, то нашли, дальше сплошь работа исследовательская. А у меня всё время старая сказка, пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что.

– Угу, нам хорошо. Но ты не поверишь, ведь в наших находках из этрусских времён кое-кто и сегодня находит поводы для того, чтобы начать драку. Ладно, хватит болтать, время давно уже детское.

И мы разошлись по спальням.