Рукопожатия границ

Юнг вытащил из папки два билета и показал их девушке.

— Я нашел их в письменном столе Венгельса!

— Это меня не касается.

— И опять вы ошибаетесь! — Он вынул из папки фотографическую пленку и подержал ее наклонно к свету лампы. — Это мы тоже нашли в столе Венгельса. На отдельных кадрах сняты вы, фрейлейн Регина! Вот у вокзала в Бергмюле. Одиннадцать часов двадцать три минуты. Вот на скамье. А вот перед отелем, в котором шел фильм. Вот автомашина окружного управления кинопроката. На отеле ясно можно разобрать плакат-рекламу «Запретный груз» — название фильма. Прошлый вторник он здесь и демонстрировался! Признавайтесь, что вы были здесь!

— Да, — едва слышно прозвучало в ответ.

С досадой бросил комиссар Юнг пленку на стол.

— Что это значит? Почему сразу не говорите правду?

Молчание.

— Что вы делали после кино?

— Около восемнадцати часов я вернулась в Пляуен.

— Снова ложь! Вы остались здесь!

— Да, я осталась! — крикнула наконец она. — Чего вы хотите от меня? Вы можете понять, что меня все это ужасно нервирует? Зачем вы копаетесь в моих чувствах? Помогает это вашему следствию?

Юнг зажег сигарету, а Крюгер продолжал допрос:

— Почему вы остались здесь?

— «Почему, почему»! Я любила Гейнца. Разве так трудно это понять?

— Следовательно, вы остались вечером в Бергмюле, когда была тревога у пограничников? Не так ли?

— Возможно, не знаю… — сказала она обиженно и сжала руками голову.

— Вы поссорились с Венгельсом? — снова вступил Юнг.

— Да!

— Из-за чего?

— Не помню, из-за каких-нибудь мелочей.

— А об этом все говорят здесь даже спустя неделю! Вам хотелось, чтобы он остался с вами, когда его вызвали в комендатуру?

— Да, вспомнила! Мне не хотелось оставаться одной в его комнате.

— На следующий день вы расстались не помирившись, так как ночью фельдфебель Венгельс с вами не остался.

— Нет, мы потом помирились!

— А других разногласий между вами не было?

Крюгер задал этот вопрос, как будто не придавая значения ответу.

— Нет!

— Значит ли это, что Венгельс мирился и с тем, что у вас есть любовник в Пляуене? — спросил Юнг.

Регина испуганно посмотрела на него. Откуда он знает? Она искала объяснения. Но Юнг не дал ей времени на обдумывание.

— Венгельс дал вам понять совершенно ясно, что он не желает иметь с вами ничего общего! Следовательно, сегодня вечером он вас не ждал!

— Но как вы не понимаете? — вскричала она поспешно. — Я действительно любила Гейнца! А другое было заблуждение… Кто-то наговорил Гейнцу, а он был очень ревнив и написал мне ужасное письмо. Я должна была с ним объясниться. Больше я не могла выдержать. И вот я здесь! Теперь вы знаете все.

Она застегивала и расстегивала сумочку. Юнг видел, как дрожали ее руки.

— Извините, что мы вас расстроили. Это было без злого умысла. Вы поймите, что и мы тоже немного нервничаем, — Юнг улыбнулся. — Пока все, фрейлейн Регина, можете вернуться в ресторан.

Привели фрау Ревинкель. Она, сев на стул, положила свои стройные ножки одну на другую, не забыв при этом поднять край юбки повыше.

— Почему вы сами не заявили нам, что фельдфебель Венгельс вас тоже вызывал в дежурную комнату?

Женщина не растерялась от такого вопроса:

— Послушайте, господин комиссар, кому хочется иметь дело с убийством? И что я могла бы вам сообщить?

— На этот счет у меня другое мнение.

Кроме дамской сумочки, у фрау Ревинкель были еще вещи, сданные ею в багаж. Только предъявить квитанцию она не смогла: ее не оказалось в сумочке. Приехав в Бергмюле на несколько дней, она собиралась дать один или два концерта, ведь она танцует и поет. И спросила, почему их задерживают, если уже арестованы два человека.

Комиссар Юнг попросил ее рассказать, в какой последовательности проверял задержанных пассажиров фельдфебель Венгельс.

— Сначала господина и его спутницу с забинтованной рукой. Затем шел Карл, я говорю о господине Алерте, — несколько смущенно поправилась она.

— Вы имеете в виду вашего спутника?

— Совершенно верно, господин комиссар. Наконец, фельдфебель попросил мои документы.

— А как было дело с торговцем? Он оставался с фельдфебелем после вас?

— Да, он еще был в комнате, когда Карлу, то есть господину Алерту, и мне было разрешено уйти. Но он был так ужасно пьян… Извините, господин комиссар, он был действительно пьян! Но вот чего я не понимаю: если вы считаете, что эти двое были убийцами, то как это могло быть, ведь они вышли из комнаты раньше нас? Понимаете? — и тут же рассердилась на себя: зачем сказала?

— На подозрении все, — заметил Юнг.

— Ах, боже мой! — испуганно вскричала она. — Не думаете же вы, что и я тоже…

— Нам надо расследовать все, — ответил Юнг.

— Но ведь возможно, что этот господин еще раз вошел в служебное помещение, когда нас там уже не было! Как это мне сразу не пришло в голову!

После проверки она и господин Алерт собирались поехать автобусом в пансион «Элиза», который находится за Бергмюле и где они часто останавливались. Например, на прошлой неделе.

— А в прошлый вторник тоже?

— Я, к сожалению, должна была вернуться раньше. Я работаю в Пляуене. А Карл — я говорю о господине Алерте — уехал в среду утром.

— Где вы были, когда раздались выстрелы?