Руководство по сведению мужчины с ума

Грант обвил руками ее талию и притянул в свои объятия. А Бренна уютно устроилась в кольце его рук и закрыла глаза в полном блаженстве и расслабленности.

***

«Ну, по крайней мере, я узнал, что Бренна разозлилась», – размышлял Грант, обнимая девушку, пока та спала. Ее фиолетовые пряди щекотали его подбородок, но мужчина не убрал их. Бренна крепко спала, ее руки обвились вокруг него, и будь он проклят, если разбудит ее.

Девушка в его руках. Это казалось правильным. Их забавный, но слегка яростный секс казался правильным. Тот факт, что Бренну ранило решение Гранта дать ей то, что она попросила – просто секс? Это значило, что у нее были к нему чувства. Возможно те же, что и у него к ней.

Но вместо того, чтобы принять их, как он, Бренна предпочитала притворяться, что их не существует.

Это было не лучшим вариантом, но теперь, по крайней мере, он знал, как с ней обращаться. Для начала, он не будет ходить, заявляя, что они должны пожениться. Наоборот, Грант позволит Бренне всем управлять. Он пальцем потер одну из ее татуировок, слегка царапнув нежную кожу.

Если девушка будет чувствовать, что контролирует ситуацию, она не будет такой пугливой. А если их отношения продолжат развиваться? Они так легко войдут в колею привычной жизни, что Бренна не поймет, когда они вступили в серьезные отношения, пока не станет слишком поздно.

Грант ухмыльнулся. Все было совершенно верно. Он сходил по ней с ума, совершенно и бесповоротно. Та часть его, которую он считал умершей и исчезнувшей после смерти Хизер была не совсем мертвой. Она была живой, здоровой и полной жизни, особенно когда Бренна была рядом. Всего лишь близость к ней заставляла сердце ускорить ритм, а его защитные инстинкты выходили на передний план. Грант влюбился в нее. Ее легко было любить, с этой счастливой улыбкой и беззаботным отношением.

Но, конечно, он не мог ей этого сказать. Он просто и дальше будет позволять ей верить, что между ними ничего нет, кроме нечего не значащего развлечения.

Все, что потребуется, лишь бы удержать ее в его объятиях. Грант это сделает.

***

Элиза ждала в гостиной главного домика, который использовался, как штаб-квартира школы выживания. За прошедшее время она проверяла свою фотокамеру в миллионный раз. Это был знакомый и успокаивающий ритуал, который успешно занимал руки – и глаза – когда девушка находилась в неуютных ситуациях.

Не то, что сейчас была неудобная ситуация. В домике больше никого не было, так что не было нужды нервничать, но Элиза находилась здесь одна достаточно долго, чтобы начать беспокоиться. Куда убежала Бренна? Чудная девушка ее брата упоминала о поиске подопытного для своих экспериментов, а теперь сбежала, оставив ее здесь одну.

Элиза ответила, что не возражает, но оставить ее на целый час? Они упустят хорошее освещение, если скоро не начнут. Элиза нахмурилась и подошла к одному из окон, рассматривая облака на небе. Скоро наступит лучшее время для съемки, и если они не...

– Заблудилась, малютка Бо-Пип? (Прим.пер.: малютка Бо-Пип – английское детское стихотворение о девочке, которая потеряла своих овечек.)

Элиза вздохнула и развернулась, волосы рассыпались по плечам. Здесь кто-то был. Девушка увидела большого мужчину с татуировками, которого они только что наняли и немного содрогнулась. Он был красавчиком, немного пугающим и каким-то диким – а это значило, что она не сможет посмотреть ему в глаза. Она не преуспевала в таких делах.

– Б-б-бо-Пип?

Парень шагнул ближе, и девушка была уверена, что он улыбнулся... или, по крайней мере, подозревала об этом, так как не смотрела на него.

– Да, – ответил он. – Ты знаешь. Малютка Бо-Пип потеряла свою овечку и всякое такое. Просто это, типа, пришло мне в голову, потому что ты выглядела потерянной.

«Оу». Элиза не знала, что на это ответить. Не было никаких умных мыслей. Так что она сделала то, что у нее лучше всего получалось – уставилась на свои ботинки и взмолилась, чтобы земля поглотила ее.

«Потрясающий диалог, Элиза, – сказала она себе. – Просто избавься от него с помощью своего остроумия, чего медлить».

Но рядом с таким красавчиком трудно быть остроумной. Как фотограф и творческий человек (по крайней мере, ей нравилось думать, что фотография – это искусство), Элиза испытывала здоровое удовлетворение от созерцания красоты и хороших форм. Тот факт, что этот изрисованный парень был греховно прекрасен и двигался, как танцор, только подкармливал ее фантазии. Элиза попыталась вспомнить его имя, но ничего не получилось. Она не старалась запомнить его, потому что считала, что ей оно никогда не понадобится.

Такие мужчины не разговаривают с такими, как она. Стесняясь, Элиза позволила волосам упасть на переднюю часть лица и распрямила плечи, убедившись в том, чтобы левое было поднято выше.