Читаем Руководство по тренингу навыков при терапии пограничного расстройства личности полностью

В оптимальной семье имеет место частая публичная валидация личного опыта. Например, когда ребёнок говорит, что хочет пить, родители дают ему воды или сока, а не говорят: “Не может быть. Ты только что выпил стакан воды (сока)”. Когда ребёнок плачет, родители утешают его или пытаются выяснить, отчего он плачет (а не говорят ему: “Перестань реветь, не будь плаксой!”). Когда ребёнок выражает гнев или фрустрацию, члены семьи относятся к этому серьёзно, а не отмахиваются от подобных проявлений как от чего–то несущественного. Когда ребёнок говорит, что старался изо всех сил, родители верят ему, а не упрекают в недостаточном старании. И т. д. и т. п. В оптимальной семье принимаются во внимание предпочтения ребёнка (например, относительно интерьера комнаты, одежды, занятий); к взглядам и мыслям ребёнка относятся серьёзно; эмоции ребёнка воспринимаются как значимые коммуникативные сигналы. Успешный личный опыт в такой семье вызывает соответствующие изменения в поведении других членов семьи. Эти изменения повышают вероятность удовлетворения потребностей ребёнка и снижают вероятность негативных последствий. Адекватное и положительно подкрепляющее реагирование родителей обусловливает способность ребёнка к лучшему различению собственных эмоций и эмоций других людей.

И наоборот, инвалидирующая семья создаёт проблемную среду для ребёнка. Члены инвалидирующей семьи неадекватно реагируют на выражение ребёнком собственных предпочтений, мыслей и эмоций: либо игнорируют эти коммуникативные сигналы, либо реакция носит более радикальный характер, чем в более восприимчивом и валидирующем социальном окружении. Это приводит к дальнейшему расхождению личного опыта эмоционально уязвимого ребёнка и нормативного опыта, который одобряется и поддерживается социальным окружением. Особенности научения, ответственного за многие поведенческие проблемы индивидов с ПРЛ, обусловлены нарастающими противоречиями между личным опытом ребёнка, с одной стороны, и особенностями реагирования и описания опыта другими членами социального окружения — с другой стороны.

Помимо неспособности к оптимальному реагированию на этапе раннего развития ребёнка, инвалидирующее окружение характеризуется универсальными требованиями контроля эмоциональных проявлений, особенно выражения отрицательных эмоций. Болезненные переживания индивида не воспринимаются как значимые и объясняются такими негативными явлениями, как отсутствие мотивации, недисциплинированность и неспособность к позитивному мышлению. Сильные положительные эмоции и выраженные предпочтения могут объясняться такими качествами индивида, как нерассудительность или импульсивность. Среди прочих характеристик инвалидирующего окружения можно упомянуть: ограничение требований ребёнка к среде, дискриминацию ребёнка в зависимости от половой принадлежности или по другим произвольным принципам и использование наказания (начиная от критики и заканчивая физическими мерами воздействия и сексуальным насилием) как средства контроля поведения.

Инвалидирующее окружение способствует эмоциональной дисрегуляции, поскольку не может научить ребёнка выявлять и модулировать возбуждение, переносить дистресс или доверять собственным эмоциональным реакциям — как правомерным интерпретациям событий. Такая среда, кроме того, активно обучает ребёнка инвалидации собственного опыта: окружение заставляет ребёнка отыскивать в среде сигналы, нормирующие его чувства и действия. Преуменьшение сложности разрешения жизненных проблем со стороны членов окружения ведёт к тому, что среда не может научить ребёнка установлению реалистичных целей. Более того, наказание проявлений отрицательных эмоций и неадекватное подкрепление эмоциональных коммуникативных сигналов (только после выплеска ребёнком эмоций) ведёт к тому, что в инвалидирующем окружении формируется специфический стиль эмоционального выражения — резкие колебания от радикального торможения до радикального растормаживания. Другими словами, типичная реакция инвалидирующей семьи на эмоции ребёнка расстраивает коммуникативную функцию нормальных эмоций.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 глупейших ошибок, которые совершают люди
10 глупейших ошибок, которые совершают люди

Умные люди — тоже люди. А человеку свойственно ошибаться. Наверняка в течение своей жизни вы допустили хотя бы одну из глупых ошибок, описанных в этой книге. Но скорее всего, вы совершили сразу несколько ошибок и до сих пор продолжаете упорствовать, называя их фатальным невезением.Виной всему — десять негативных шаблонов мышления. Именно они неизменно вовлекают нас в неприятности, порождают бесконечные сложности, проблемы и непонимание в отношениях с окружающими. Как выпутаться из паутины бесплодного самокопания? Как выплыть из водоворота депрессивных состояний? Как научиться избегать тупиковых ситуаций?Всемирно известные психологи дают ключ к новому образу мыслей. Исправьте ошибки мышления — и вы сможете преобразовать всю свою жизнь. Архимедов рычагу вас в руках!

Артур Фриман , Роуз Девульф

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Психология и психотерапия семьи
Психология и психотерапия семьи

Четвертое издание монографии (предыдущие вышли в 1990, 1999, 2001 гг.) переработано и дополнено. В книге освещены основные психологические механизмы функционирования семьи – действие вертикальных и горизонтальных стрессоров, динамика семьи, структура семейных ролей, коммуникации в семье. Приведен обзор основных направлений и школ семейной психотерапии – психоаналитической, системной, конструктивной и других. Впервые авторами изложена оригинальная концепция «патологизирующего семейного наследования». Особый интерес представляют психологические методы исследования семьи, многие из которых разработаны авторами.Издание предназначено для психологов, психотерапевтов и представителей смежных специальностей.

Виктор Викторович Юстицкис , В. Юстицкис , Эдмонд Эйдемиллер

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Шопенгауэр как лекарство
Шопенгауэр как лекарство

Опытный психотерапевт Джулиус узнает, что смертельно болен. Его дни сочтены, и в последний год жизни он решает исправить давнюю ошибку и вылечить пациента, с которым двадцать лет назад потерпел крах. Филип — философ по профессии и мизантроп по призванию — планирует заниматься «философским консультированием» и лечить людей философией Шопенгауэра — так, как вылечил когда-то себя. Эти двое сталкиваются в психотерапевтической группе и за год меняются до неузнаваемости. Один учится умирать. Другой учится жить. «Генеральная репетиция жизни», происходящая в группе, от жизни неотличима, столь же увлекательна и так же полна неожиданностей.Ирвин Д. Ялом — американский психотерапевт, автор нескольких международных бестселлеров, теоретик и практик психотерапии и популярный писатель. Перед вами его последний роман. «Шопенгауэр как лекарство» — книга о том, как философия губит и спасает человеческую душу. Впервые на русском языке.

Ирвин Ялом

Психология и психотерапия / Проза / Современная проза / Психология / Образование и наука