Руку и сердце (СИ)

Шерлок с самого начала знает, какие чувства он испытывает к Джону, но, вот странность, те самые слова звучат, только когда они вместе уже около пяти месяцев.

Это не особенная дата. Шерлок даже не в курсе, какой это день недели. У него уже некоторое время не было расследований — Джон больше пропадал на работе, а Шерлок ставил дома или в Бартсе эксперименты или занимался сайтом. Сегодня Джон оказывается дома раньше обычного. Шерлок улыбается, когда слышит, как Джон громко возится на кухне. В последнее время Джон стал готовить сам, пытаясь отучить их питаться купленной на вынос едой, но, кажется, он просто не способен готовить без того, чтобы жутко громыхать и оставлять после себя кошмарный беспорядок.

Через пятнадцать минут Джон объявляет, что все готово, и Шерлок послушно идет к столу. Он научился определять, когда с Джоном стоит спорить по поводу того, сколько он ест, и сегодняшний день для боевых действий не подходит. К тому же Джон приготовил восхитительные равиоли.

Они пьют красное вино и болтают о пустяках, но единственное, о чем Шерлок может думать, — ему не скучно, просто невероятно. Да он на стены сейчас должен лезть, и Шерлок не сомневается, что через пару дней так, наверное, и будет, но прямо сейчас, честное слово, нет ничего такого, что, по его мнению, могло бы его заинтересовать. Обосновавшееся в груди тепло кажется подозрительно похожим на удовлетворение, но припомнить, чувствовал ли он нечто подобное прежде, у Шерлока не получается.

— Я люблю тебя, — говорит он, перебив Джона на середине фразы. Джон должен знать, это важно.

Джон смотрит на него серьезно и задумчиво. На его губах играет слабая улыбка.

— Я знаю, — просто отвечает он, и разговор возобновляется.

*

Ночью, в постели, Джон трахает его изощренно медленно. Он дожидается, пока Шерлок чуть ли не задохнется, и только тогда дает кончить. Шерлока никогда не удивляло, какой Джон замечательный любовник, но сегодня он был восхитителен, как никогда.

Позже они лежат рядом, совершенно обессиленные, в неясном переплетении рук и ног.

— Я тоже люблю тебя, — говорит Джон.

Шерлок переворачивается, ложится на бок, подпирает голову правой рукой. Внимательно смотрит на Джона, на то, как его грудь поднимается и опадает чуть быстрее, чем обычно, пока дыхание не выравнивается. Волосы Джона снова подстрижены по-военному коротко, и Шерлок никак не решит, какая прическа ему нравится больше. На его взгляд, эта смотрится лучше. Она хорошо сочетается с незаметной для окружающих твердостью характера Джона, но и зарываться пальцами в длинные волосы Шерлок любит тоже.

Темно-синие глаза Джона распахнуты, взгляд направлен в потолок. У Джона задумчивый вид, и Шерлоку нестерпимо хочется узнать его мысли. Но спросить он не успевает. Джон переводит взгляд на него, улыбается, и Шерлок не может не улыбнуться в ответ.

Он наклоняется к Джону, прижимается губами к груди.

— Я знаю, — отвечает он.

Джон смеется и тянет Шерлока на себя, вынуждая лечь сверху.

*

Вот теперь стало тяжело.

Шерлок поставил себе цель — один год, и обычно поступал так, как решил. Но чем больше времени проходит, тем меньше он видит причин ждать. Они прошли через все, о чем упоминал Лестрейд. У них были ссоры, настоящие ссоры, и примирения. Они трахались по инерции и доводили друг друга до белого каления (не сказать, чтобы и раньше, до того, как они стали парой, такого не было). Шерлок уже и припомнить по-настоящему не может, каково не жить вместе с Джоном. Это так естественно, так просто, неизменный фон, на котором разворачивается его — их — жизнь.

Но теперь все иначе. Дело не в желании заклеймить Джона как принадлежащего исключительно ему, если оно вообще когда-нибудь существовало. Всякий, кто видит их вместе, немедленно понимает, как обстоят дела. Шерлок доверяет Джону безоговорочно, он знает, что Джон никогда не станет его обманывать. Но… иногда, когда накатывают напряжение и досада, когда он вновь случайно причиняет Джону боль, когда он опять забивает холодильник всякой дрянью, ему хочется что-нибудь подарить Джону. Он знает, что Джон не сомневается в его любви, но еще он знает, что он беспокоится о том, как удержать интерес Шерлока. Шерлок совершенно не представляет, как сказать Джону, что ему никогда не бывает с ним скучно, что дело вовсе не в этом. Он не умеет говорить красивые слова, а “я тебя люблю” не передает всего, что ему нужно.

Шерлоку хочется гарантировать Джону все, что в его силах, особенно если принять во внимание, какую нелепую и опасную жизнь они ведут.

А еще это в высшей степени практично.

*

— Добрый день, Шерлок, — влетев в дверь, бодро приветствует Лестрейд.

Шерлок сидит в кресле, нежно поглаживая скрипку (с неизменно довольной улыбкой на лице, по словам Джона). Наклоняет голову в ответ.

— Джона нет?

— Очевидно.

— Как вы поживаете?

Шерлок вздыхает. После того, как он обратился к Лестрейду за советом по поводу свадьбы с Джоном, тот стал проявлять повышенный интерес к их жизни. Он спрашивал о ней постоянно, и то, что Шерлок регулярно отшивал его, казалось, совершенно Лестрейду не мешало.