Рунная птица Джейр (СИ)

Хендрик ничего не ответил.

– Что, плоха для тебя? – Женщина улыбнулась беззубым ртом.

– Слишком хороша. Рин здесь живет?

– Ну, здесь. Наверху он. Позвать, что ли?

– Не надо, сам поднимусь, – Хендрик бросил женщине серебряную монету. – Иди, погуляй где-нибудь.

– Имперталь? – Женщина схватила монету и тут же засунула в рот. – Да ты и впрямь славный парень.

– Давай, топай отсюда, – поторопил Хендрик.

Он поднялся на второй этаж дома по скрипучей лестнице, осторожно отвел рукой ветхое, усыпанное крупными блохами одеяло, закрывающее дверной проем. В комнате был могильный холод. Мужчина, лежавший на широкой кровати, мало напоминал прежнего Рина Модовски. Трудно было поверить, что придворный астролог мог так опуститься. Но это был именно Рин.

– Вечер добрый, Рин, – сказал Хендрик, шагнув к кровати и убирая намет с лица.

Хозяин заворочался, наполнив и без того смрадную комнату вонью мочи и сивушного перегара.

– Что за… – промычал он и вдруг осекся. В тусклом свете масляной коптилки, горевшей на табурете в изголовье кровати, Хендрик хорошо разглядел, как помертвело лицо Рина.

– Вы?! – воскликнул он.

– Ты меня узнал, это хорошо, – сказал Хендрик – Не ты один записал меня в мертвецы. Но я жив, как видишь. И я вернулся.

– Нет, я не…. Это мне кажется! – человек, опомнившись от первого шока, изумленно разглядывал Хендрика. – Как изменился, но глаза все те же! Пресветлые боги, да разве…

– Мертвецы иногда возвращаются, Рин. Я сам видел тех, кто восстал из могил. Но я не упырь и не призрак. Хотя иногда мне кажется, что я уже пережил свою смерть тогда, шесть лет назад.

– Как ты… как вы меня нашли?

– Думал, что ты по-прежнему выпиваешь в корчме у Зарука, но ошибся. Потом искал тебя в Нижнем городе. Хозяин твоей бывшей лавки подсказал, где искать. Поначалу не хотел говорить, но два золотых развязали ему язык.

Рин молчал. Лицо его помертвело, тревожный огонек в глазах разгорался все больше и больше.

– Скверное у тебя настоящее, старик, – сказал Хендрик. – Не ожидал, что ты так опустишься.

– Думали, я на золоте и серебре ем и сплю? – Рин, казалось, начал приходить в себя. – Нет уж, ваша светлость. Погубили вы меня. Без вины пострадал я за вас, муками великими расплатился.

– Говоришь, страдал без вины?

– А вы как думали? – Рин нервно комкал в пальцах край одеяла. – Не моя в том вина, что вы тогда…. Под святой присягой готов подтвердить.

– Ни к чему мне твои присяги, Рин. И оправдания твои ни к чему. Не за тем я сюда пришел.

– А зачем тогда?

– Хочу знать, кто велел тебе это сделать.

– Сделать? Не я вас травил, ваша светлость. Несправедливо меня обвинили, без всяких доказательств. Без вины бросили в тюрьму, пытали, – Рин показал Хендрику правую руку: на ней не хватало двух пальцев, а на прочих не было ногтей. – Я отсидел пять с половиной лет в крепостной башне и каждый день ждал, что за мной придут, чтобы передать палачу. Не знаю, почему они меня, в конце концов, отпустили. Наверное, ваш батюшка, мир праху его, перед кончиной все же вспомнил, что я однажды спас его от смерти, и сжалился надо мной. Мне оставили жизнь, но лишили права заниматься моим делом. Отняли дом и лавку. Вот и я живу здесь, в этой…

– И заливаешь обиду на весь мир водкой?

– Поучать меня вздумали? – Рин злобно сверкнул глазами. – Не стоит, ваша светлость. Нет больше прежнего Рина. Как и прежнего Эндре.

– Понимаю, – Хендрик помолчал, пытаясь овладеть собой. – Но если это сделал не ты, тогда кто?

– Я не знаю, клянусь.

– Кто мог приготовить яд, как не магистр алхимии?

– Поверьте мне, это был не я. Самый умелый алхимик не сможет сварить этого адского снадобья, куда уж мне!

– Выходит, ты знаешь, что это за яд?

– Его называют Черным нектаром. Это страшное зелье, ваша светлость. Оно способно делать мертвое живым и живое мертвым.

– То есть, я превратился в нежить, в вампира – ты это хочешь сказать?

– Вы лучше меня можете ответить на этот вопрос, господин, – пролепетал Рин.

– Но это невозможно, – сказал Хендрик с нервной улыбкой, – я жив, понимаешь, жив! Я могу чувствовать боль, зной, холод, я не боюсь солнца, я не испытываю жажду крови, не превратился в чудовище; у меня нет когтей и клыков, и я не могу оборачиваться в волка или в летучую мышь. Я остался прежним, Рин, только…

– Что, ваша светлость?

– Я недавно приобрел вечного спутника, от которого не могу избавиться.

– О чем вы, ваша светлость?