Руны на броне

Так что херр Крейц не удивился, когда приличный господин на кушетке заговорил с ним по-английски. Назвался он Диком Мёрфи и предложил вполне разумные вещи. Сергей Жучирин рекомендовал Андрея друзьям Дика как знающего специалиста по рынкам Европы.

Херр Крейц в качестве предварительного условия любых переговоров назвал разговор с Сергеем. Вначале он настаивал на личной встрече, но Дик смог его убедить, что господину Жучирину после всего не покинуть Англию.

Одного его слова европейской разведке хватит, чтобы херра Крейца немедленно выслали из Германии. И самому херру лучше не дёргаться, он интересен королевской разведке лишь на своём месте.

Андрей заявил, что никого не боится и готов хоть сию секунду уехать на Родину, но всё-таки согласился на телефонный разговор. Его номер, конечно, прослушивался, и мистер Мёрфи организовал беседу посредством чистого аппарата, который добыла британская разведка у честных немцев за долю малую.

На той же конспиративной квартире после регулярных созвонов с Сергеем и расспросов того о здоровье и настроении, боярин Пермяков обсуждал с мистером Мёрфи детали сотрудничества.

Разумеется, начали с финансов. Андрей советовал, на счета каких немецких фирм перевести свои фунты, и Дик говорил, куда потом отправлять марки. Обороты нарастали, спекуляции давали отличные доходы.

Пермяков однажды поделился с Мерфи, что не верит любым бумажкам. Свои капиталы он в Европе превращает в ресурсы и отправляет брату на хранение в Гардарику. Там выгодные, безналоговые условия, товары постоянно дорожают, и так даже надёжнее, чем покупать чеки фондов, обеспеченные боярской землёй. Самой же землёй всё-таки владеют фонды, а тут настоящие вещи, которые можно потрогать руками.

Дик выразил осторожную заинтересованность, но они, вообще-то, цивилизованные люди, верят бумажкам и их деньги пока при них. Вот если бы херр Крейц поделился сведениями, которые посылаются в Москву…

Андрей давно был готов к такому повороту и, сделав серьёзную харю, значительно кивнул. Англичане захотели почитать отчёты группы Штанмайера? Что едят одни бараны, сгодится и для других.

Не подставляя своих доблестных разведчиков, кто добывал настоящие данные по экономике Германии, господин Пермяков тупо для объёму специально для мистера Мёрфи составлял компиляцию настроений, что получал от разных психов на кушетке.

В Лондоне были очень довольны. Не зная Дитриха, там зачитывались его творениями, прям как его Мари. Фунты потекли к Андрею. Но, в конце концов, он же прав — так выгоднее и надёжней даже чеков под землю. И куда он денется с подводной лодки? Его положение в руках королевской разведки, ему не удрать даже к брату. Сергей и тот, посоветовавшись с мистером Джонсоном, продал две трети их бумаг и вложился, благо регулярно говорил с Пермяковым.

Начался и кончился июнь, за ним прошёл июль 1941-го года. Польша торговалась с Европейским Союзом. А джентльмены и леди переводили деньги на счета немецких фирм. Много денег. Не представляли себе эти люди войны Европейского Союза с Британией. И руководство до поры не просвещало даже разведку…

Всё ж равно в нужный час все исполнили приказы. Закончился август, и 1-го сентября 1941-го года побледневший Сергей Жучирин, как никогда ранее, слушал в такси радиопередачу. Он как раз поехал на конспиративную встречу, где многие достойные джентльмены и леди спросят его, чем он собирается всё возвращать…

Херр Крейц читал утреннюю газету, пил кофе и представлял, как ещё ночью арестовали Дика Мёрфи и других британцев. Сейчас они корчатся на первых допросах, а боярин Пермяков тепло вспоминает младшего брата.

Даже родители их не различали, и такие непохожие внутренне! Малой Митя ко всякому делу подходит основательнее, вот и родился на полчаса позже. Боярином стал Андрей, зато Митя, как и должно случиться, управляет хозяйством.

Серьёзного, честного Митяя такому шебутному братцу непросто было понять в молодости. Младший любил повторять поговорку, что нужно долго трудиться на репутацию, чтоб она когда-нибудь принесла отдачу. Для молодого Андрея поговорка оставалась словами.

Правда, и сейчас для повзрослевшего и умудрённого Андрея «слишком долго» тупо не по карману. Он сам у себя покупал и себе же продавал дороже, а разница шла в Британию. Пока чуть всё не спустил, а то ж Москва сильно урезала финансирование.

Зато англичане стали ему доверять.

«На жадину не нужен нож, ему покажешь медный грош»…

Ещё леди и джентльмены не верили в войну с Европой. И они скрежещут зубами на допросах или елозят напильником по зубкам господина Жучирина — так и надо предателю. А их деньги в товарах под строгим надзором Мити, ну и себе оставил на развод. Теперь нужно посмотреть, кто в Европе не верит в войну с Гардарикой.

* * *

Только не нужно думать, что все англичане не представляли себе войну с Европой. Большинству их абсолютно на всё наплевать, они просто выполняли приказы. А у меньшинства, у тех, кто приказы отдаёт, просто такая природа.

В Европе перевели их любимые слова так: «Прав тот, кто стреляет первым».