Русь и Золотая Орда

Получив жестокий урок, Новгород тем не менее еще несколько лет продолжает активное подпольное сопротивление московскому самовластию. Свидетельством тому служат раскрываемые один за другим заговоры. Были ли они в действительности или же их придумывали приспешники Ивана, утверждать с полной уверенностью нельзя. Но в итоге получилось то, чего так добивался великий князь: противоборствующая боярская верхушка была физически уничтожена практически в полном составе. Более семи тысяч житьих людей и купцов вывезли из Новгорода и расселили в городах Волжско-Окского региона. Церковь после сложения с себя архиепископских полномочий Феофилом целиком перешла под контроль московского митрополита. По высочайшему повелению в Новгород были посланы великокняжеские наместники с боярами и дьяками, «боярские сыны» и дворяне, купцы и промышленники из «низовских» городов. Осуществлялось это в приказном порядке, но не без материальной заинтересованности переселенцев. Практически все они получили в поместное владение земельные угодья с деревеньками, ранее принадлежавшими Господину Великому Новгороду или Новгородской епархии.

Не изменилось лишь положение новгородских простолюдинов. Вместо одних «благодетелей-работодателей» пришли другие, вместо посадничьего суда – «суд скорый и неправый» стали вершить сам великий князь и назначенные им дьяки, а политических свобод у бедноты как не было, так и не появилось. Единственное, что они приобрели, так это освобождение от обязанности участвовать в братоубийственной войне, уверенность в незыблемости православия и защиту от внешней угрозы, что для «черного люда» с его заботами о «хлебе насущном» не такое уж и малозначительное достижение.

А по большому счету, с государственных позиций, это был, с одной стороны, политический конец прежней олигархической вольницы Господина Великого Новгорода, а с другой – победа центростремительных сил всего великорусского этноса, ставшая одним из факторов, способствовавших его выживанию. Иными словами, свершилось благое дело. Одно плохо: слишком большой кровью.

Глава 6

Софья Палеолог и ее влияние на внутреннюю и внешнюю политику Ивана III. Орда. Ханские междоусобицы. Основание Крымского и Казанского ханств. Царевич Касим. Золотая Орда и хан Ахмат, его планы и действия. Стояние на Угре. Смерть Ахмата и дальнейшее дробление Орды. Казань и Али-хан. Первое покорение Казани. Мухаммед-Эмин. Крымское ханство и Оттоманская Турция. Союз с крымским ханом. Поиски союзников в европе. Династический брак. Новая война и перемирие. Аннексия Твери. Рязанское наследство. Покорение Вятки. Судьва уделов братьев великого князя

На фоне новгородских событий развивалась интрига и с повторной женитьбой великого князя, сыгравшая немаловажную роль в формировании его последующей внешней и внутренней политики. Иван III и его советники хотели не просто международного признания Московской Руси, а признания, ставящего ее на один уровень с другими европейскими державами. В свою очередь католический Рим не терял надежд на расширение сферы своего влияния за счет «схизматов» Восточной Европы и приобретения в лице Москвы сильного союзника против Османской империи. В качестве инструмента для достижения своих целей и та, и другая стороны избрали племянницу последнего византийского императора Зою Палеолог. Воспитанная в католичестве невеста великого князя быстро поняла все преимущества своего будущего положения великой княгини в православной стране, а потому без колебаний приняла православие и свое новое православное имя Софья, забыв все, чему наставлял ее Папа Римский перед отъездом на Русь. Уже по пути в Москву она резко одергивает сопровождавшего ее папского легата, демонстративно выказывающего пренебрежение к православным обрядам и пытавшегося в ее присутствии отправлять церковную службу по католическому образцу.

12 ноября 1472 года, в день прибытия Софьи в Москву, митрополит Московский совершает торжественный обряд венчания. Пройдут годы, ее назовут интриганкой, стремившейся взять верх над своим супругом, обвинят в преждевременной смерти пасынка Ивана Молодого и вообще во всех «нестроениях», случившихся на Руси после ее появления. Все это, может быть, отчасти и имело место, но кто возразит, что благодаря этому браку у Ивана III появилось пусть гипотетическое, но право считать себя наследником византийского престола, а православную Москву – Третьим Римом?

У господина и простолюдина поведенческая мотивация – это «небо и земля».