Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей»

В летописях нет четкого перехода от обороны «города Ярослава» к обороне «города Владимира», создается такое впечатление, что после боя на главной городской стене киевляне ушли в цитадель, где и закрепились на главной площади, возведя деревянные укрепления. Но в тот момент им это было делать совсем не обязательно, поскольку можно было организовать оборону на стенах и валах Детинца. А вот когда монголы овладели и этими укреплениями, то тогда и можно было организовывать оборону перед Десятинной церковью. Оговорюсь сразу, это просто мое личное мнение, и не более. А что же касается руководителя обороны воеводы Дмитра, то даже такой зверь, как Батый, не мог не восхититься его воинской доблестью и, не предлагая перейти на службу, даровал русскому воеводе жизнь. «Дмитра же воеводу приведоша к Батыю язвена, и не повеле его Батый убити мужества его ради» (Никоновская летопись). Сам же огромный город был так разгромлен озверевшими степными варварами, что впал в совершенный упадок. Но об этом в следующей главе.

Что осталось…

Татаре не походили на мавров. Они, завоевав Россию, не подарили eй ни алгебры, ни Аристотеля.

А. С. Пушкин

Грандиозная катастрофа, превратившая крупнейший и богатейший город Европы в руины, произвела колоссальное впечатление на современников. Древний Киев, столица Южной Руси, население которого насчитывало 50 000 человек, был в буквальном смысле слова стерт с лица земли, а жизнь после монгольского погрома в нем едва теплилась. Около 2000 уцелевших жителей влачили на руинах своей столицы жалкое существование, князя в городе не было, и о том, чтобы Киев восстановился по примеру Владимира-Суздальского, не шло даже речи. А потому снова вернемся к вопросу о том, в какой степени Киев был разрушен — только уже не русскими, а монголами. О позиции «новооткрывателей» смысла говорить нет, она и так ясна, а потому просто познакомимся с некоторыми письменными свидетельствами эпохи и данными археологических раскопок. Вот свидетельство Лаврентьевской летописи: «В тот же год взяли татары Киев и храм Святой Софии разграбили и монастыри все. А иконы, и честные кресты, и все церковные украшения забрали и избили мечом всех людей от мала до велика». Конечно, сведения русской летописи можно объявить сфальсифицированными и при этом приплести либо Ивана Грозного, либо Петра I, которые этой самой фальсификацией занимались, но как быть со свидетельством иностранца? «Они пошли против Руссии и произвели великое избиение в земле Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады они взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавшие на поле; ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен почти на ничто: едва существует там двести домов, а людей тех держат они в самом тяжелом рабстве» (Плано Карпини). Но пытливый ум «новооткрывателей» покоя не знает, и в итоге свидетельства францисканского монаха объявляются «сильно преувеличенными, основанными на недоразумении». А потому еще одно свидетельство иностранца, на этот раз польского историка и географа Матвея Меховского (1457–1523), служившего при польском короле Сигизмунде. Свой труд «Трактат о двух Сарматиях» он написал на основе рассказов людей, побывавших в восточной части Европы, как русских, так и иностранцев, и той информации, которые поляк сообщает о Киеве, нет оснований не доверять. «В год господень тысяча двести сорок первый татары пришли в Руссию и до основания разрушили обширнейший город Киев, великолепную столицу русских.

Киев. А. ван Вестерфельд. Руины Золотых ворот в Киеве

Киев. А. ван Вестерфельд. Руины неизвестного храма. ХI в. Восточный фасад