Русалка и дракон

И все же синий дракон не отступал. Бился. Истово, яростно. Отчаянно.

А потом фиолетовый нанес очередной удар сокрушительной силы. Затем рванул лапами… И синий дракон начал падать.

Фиолетовый спикировал сверху, продолжая наносить удары. Добивать.

– Я люблю тебя, – прошептала я дрогнувшим голосом.

Рэйдэн словно услышал… Встрепенулся. Достал противника оскаленной пастью. Впился клыками в шею… И тут же был отброшен очередным ударом, неловко перевернулся в воздухе…

– Я люблю тебя! – прокричала я, осененная мелькнувшей догадкой. – Люблю!!

Что-то сковало движения фиолетового дракона, словно на могучие крылья тому накинули сеть. Совсем ненадолго. Но это позволило синему дракону изловчиться и нанести еще один удар. Всего один. Но такой силы, что Канхибал перевернулся в воздухе.

За пару мгновений до падения Рэйдэн оказался сверху.

Раздался удар невероятной силы, жалобно скрипнули покореженные вековые деревья.

Я не удержалась на ногах, упала.

Но, поднявшись, бегом бросилась на грохот.

Продиралась сквозь заросли и истова повторяла:

– Люблю тебя… Люблю…

Рэйдэн лежал на земле с закрытыми глазами. Рядом с огромной фиолетовой горой.

Одного взгляда на Канхибала оказалось достаточно, чтобы понять: дракон мертв.

А Рэйдэн…

Я бросилась на колени рядом. Припала ухом к растерзанной, окровавленной груди.

Кажется… или я слышу, как бьется его сердце? Или это мое?

Глава 18

Рэйдэн пришел в себя только наутро. К этому времени я с ног валилась от усталости.

Когда поняла вчера, что дракону не грозит опасность, что он просто спит, пришли инсекты.

Их было мало… но они шли и шли.

Я заподозрила в них солдат армии Канхибала, которых отпустил инстинкт после гибели их предводителя.

Они пытались подкрасться к нам, скалились, нарочито играли жвалами, пугали.

Я кричала и крик отбрасывал их назад.

Они не сильно настаивали. Зачем? Когда рядом лежало тело дракона… Канхибал умер в драконьей ипостаси и остался таким и после смерти. На радость инсектам.

Видеть их кровавый пир было настолько отвратительно, что я не выдержала.

Тянула Рэйдэна по земле, оттаскивая прочь. Кричала, когда инсекты подбирались ближе, клацали жвалами.

А потом, когда рассвет окрасил макушки деревьев в розовый, хлопнула себя по лбу.

– Зеркало! – пискнула я, не узнав собственный голос, который почти сорвала, крича на инсектов. – У меня же есть Зеркало!

Не было сил думать, соображать… Поэтому, когда в Зеркале показались знакомые силуэты пальм и песок, послышался очень знакомый шум прибоя, я, подхватив Рэйдэна подмышки, попятилась на Зеркало.

Спустя несколько минут плакала, сидя рядом со спящим драконом и перебирала пальцами посеребренный луной песок на Острове Влюбленных.

Прежде, чем забыться сном, попросила Зеркало показать мне границы…

Это было страшное зрелище.

Тысячи убитых, искалеченных… в основном инсекты, но были среди павших и люди, и тритоны, кицунэ… Даже драконы.

Всхлипывая, я заставила себя посмотреть в лицо чуть ли не каждому. И каждый раз сердце сжималось от боли, а из груди вырывался стон облегчения. Они были незнакомы мне. Но кому-то были родными, близкими. Я слышала боль, которая заполнит весь мир для кого-то, прежде, чем эти кто-то найдут в себе силы решить продолжать жить.

И все же победа была за нами!

Оставшиеся в живых инсекты бежали, спасались бегством.

Видимо, когда погиб Канхибал, желание драться с драконами и остальными расами, оставило их. Инсекты возвращались на свои земли…

– Ириэль, – прозвучало совсем рядом. – Ириэль, любимая…

Осознав, что Рэйдэн пришел в себя, я разрыдалась от облегчения.

А потом свернулась у него под боком, и, почувствовав, что сильные и очень любимые руки обняли меня, провалилась в сон.

***

Утро началось с ласковых солнечных лучей и не менее ласковых, растекающихся по телу волнами тепла, поцелуев.

Я открыла глаза и тут же зажмурилась. Солнце стояло в самом зените.

Меня погладили по щеке, а потом снова поцеловали.

Когда поцелуй закончился, я с наслаждением потянулась.

Перекатившись на бок и открыв глаза, обнаружила выложенные на плотных зеленых листьях дары моря и знакомые, очень любимые фрукты.

Желудок тут же отозвался жалобным бульканьем.

– Надо же, – пробормотала я хриплым со сна голосом. – Какое волшебное утро.

Ноздри защекотали сладкие ароматы, и я добавила:

– Оно ведет себя просто чудесно!

Рэйдэн сидел рядом и смотрел на меня.

Бледный, осунувшийся. И все же страшные раны на теле успели зарубцеваться и, судя по драконьей регенерации, к вечеру вообще пройдут.

Мне улыбнулись и снова погладили по щеке.

– Привет, – сказал дракон.

– Привет, – отвечаю ему, а внутри от счастья все поет.

– Мы победили.

– Да.

И снова поцелуй.

А потом Рэйдэн с явной неохотой от меня отстранился.

– Тебе надо поесть, – сказал он твердо.

И вот кто бы спорил! Только…

– А сам?

Дракон снова улыбнутся.

– Я уже, – признался он. – Причем несколько раз.

Хихикнула и впилась зубами в сочную розовую мякоть. Как же вкусно!