Русалка в бассейне

– Ну, скажем, что-то такое угадывается. Не совсем запах, но как бы… некоторое веяние…

Баронесса прыснула с полным ртом и забрызгала простоквашей подол своей джинсовой юбки.

– У тебя, дорогая, наверное, какая-то скрытая форма насморка! – обиженно сказал жене барон. – Все слышат, как пахнет мое новое молоко, и только ты одна твердишь, что оно вовсе ничем не пахнет!

– Ну почему же ничем, дорогой? Оно пахнет как обычно – молоком и хлевом. Я бы на твоем месте попробовала кормить коров не мятой, а розами и фиалками.

– Ладно, я попробую: у тебя в саду достаточно роз и фиалок.

– Но-но! Моими фиалками и розами ты своих коров кормить не будешь, даже и не мечтай! Они мне самой пригодятся на варенье!

– Варенье из фиалок? – удивилась Апраксина. – Это шутка?

– Вовсе нет! К несчастью, у меня не осталось ни ложечки от первой пробной банки.

– Напротив, это ваше счастье, графиня! – возразил все еще обиженный Генрих. – Вы даже не представляете, что это за гадость! Впечатление такое, будто сварили в сахаре старую чайную заварку и заправили ее не слишком дорогими цветочными духами. Бр-р-р…

– Генрих! Я не мешаю тебе проводить эксперименты над нашими гостями, скармливая им молоко и простоквашу от твоих «мятных коров», так не мешай и ты мне угощать их моими «цветочными вареньями»! А то я больше не выдам тебе ни одной бутылки из моего винного погребка!

– А там уже ничего не осталось.

– Это правда… Ты не представляешь, Лизавета, как они надрались в четверг с племянником покойной княгини Махарадзе! Несчастный Георгий не то что убить вашу злосчастную «пиковую даму», а комара у себя на лбу прихлопнуть был неспособен! Я его спрашиваю: «Неужели вы сможете доехать до дома в таком состоянии?», а он отвечает: «Может быть, и доеду, если смогу дойти до машины!» Правда, я ушла спать раньше и не представляю, какими они были оба в конце своей дружеской попойки.

– Мы выпили кофе и значительно протрезвели, – невозмутимо ответил Генрих.

– Он так и поехал на машине? – спросила Апраксина.

– Ну да! А я ехал следом, сопровождал его на всякий случай. Не мог же я выпустить его на дорогу одного!

– Тоже герой… – фыркнула баронесса. – Надо было просто уложить его спать до утра.

– Я пытался. Но он не соглашался, уверяя, что его ждут какие-то важные дела поутру.

– И вы проводили его до самого его дома?

– До какого-то дома я его проводил и подождал, пока его туда не ввели.

– Кто его вводил в дом?

– Какая-то особа женского пола. Я не приглядывался, поскольку она была в почти прозрачной ночной рубашке.

– В пьяном виде Генрих становится особенно целомудренным, поскольку однажды ему это дорого обошлось – именно в таком виде он сделал мне предложение, – насмешливо сказала баронесса.

– В чем ничуть не раскаялся, когда протрезвел и вспомнил, – галантно сказал Генрих и поцеловал руку жене, вслед за тем получив той же рукой по лбу.

– А где это было, в Блаукирхене? – спросила Апраксина.

– Нет. Это было где-то недалеко от Тегернзее. Мне запомнился указатель на Тегернзее.

– Понятно. Ну что ж, выходит, что алиби у господина Бараташвили действительно есть.

– Есть-есть! В таком виде старушек не мочат! – сказала баронесса.

– Ну а как прошел тогда вечер у вашей тетушки?

– Благодаря тебе не так скучно, как обычно, когда нам не удается от него отвертеться. Мы наблюдали за княгиней Махарадзе и чувствовали себя при деле.

– Мы даже вели при ней провокационные разговоры с гостями, – поддержал барон. – Альбина спросила, не знает кто-нибудь хорошего и недорого садовника, а я сказал, что ищу временного работника на ферму. Но княгиня на это не клюнула и никак не прореагировала.

– А как она вообще вела себя в тот вечер?

– Как обычно – в основном злословила, – пожала плечами Альбина.

– Бедняга! – вздохнула Апраксина. – Если бы знать заранее, в какой день нас ожидает смерть…

– В любой, – философически ответил Генрих. – Единственный способ не попасть впросак – думать именно так.

– Вы правы, дорогой Генрих, – сказала Апраксина, ласково взглянув на барона.

– Хотя нет, я клевещу на покойницу! – сказала Альбина. – Один раз ей удалось сказать нечто доброе: она похвалила новые пирожные Генриховой тети. Та предложила рецепт, но княгиня отказалась. И в самом деле, зачем тебе рецепт, если ты уже уволила кухарку?

– А как получилось, что вы пригласили Георгия Бараташвили продолжить вечер у вас?

– Это вышло почти случайно. Тетка запрещает курить в гостиной, и мы с ним одновременно вышли на балкон и сели в кресла возле столика, специально отведенного для курильщиков. Поскольку сидеть рядом и молчать было бы неловко, мы начали разговор. Точнее, он первый заговорил со мной: пожаловался на традиционную «четверговую скуку» и на тяжкую судьбу «единственного и, увы, любимого племянника старой тетки». При этом он позволил себе шутку, которая стоит вашего внимания, графиня! Он сказал: «И мне предстоит еще долгие годы опекать мою тетушку, ведь мы, грузины, известные долгожители – это у нас в генетике!»

– Значит, он думал, что его тетка проживет еще долго! – сказала Альбина.