Русалка в бассейне

– Или хотел, чтобы другие думали, что он так думает, – заметила Апраксина. – А о чем шел разговор здесь, за прекрасными наливками и настойками Альбины?

– Они оба несли такую жеребятину, что уже через час я не выдержала и смылась, ушла спать. Этот племянник знает невероятное количество малоприличных анекдотов, он их просто выстреливал один за другим. Генрих сначала спасовал, а потом опомнился и тоже подключился. Откуда ты-то знаешь столько похабщины, Генрих? Ты же вроде бы учился в привилегированном заведении?

– Оттуда и знаю. Это специфика закрытых учебных заведений для мальчишек! А ты заметила, в каком он был восторге от моего буршества?

– Ну еще бы! Он даже пытался заносить их в записную книжку, пока еще мог держать в руке не только рюмку, но и авторучку.

– И что потом? – спросила Апраксина.

– А потом я иссяк, и он стал собираться домой. Так что приходится признать, что ваше задание мы провалили, графиня.

– Зато обеспечили Георгию Бараташвили сокрушительное алиби на всю ночь! – сказала Альбина.

– Как знать, как знать, – возразила Апраксина. – Во всяком случае, ваши наблюдения за племянником во многом снимают подозрения на его счет: ведь если рассуждать по принципу «кому выгодно», то смерть княгини Кето была выгодна в первую очередь ему как наследнику.

– А почему вы думаете, что наследник именно он? – спросила Альбина. – Уже известно содержание завещания?

– Нет, пока никакого завещания не найдено. Во всяком случае, у адвоката княгини Кето Махарадзе его нет. А почему ты думаешь, Альбина, что у княгини может оказаться другой наследник?

– Сама не знаю. Я вдруг вспомнила о женихе нашей Марго: он ведь стал наследником своего сына, и я подумала, что наследницей княгини Кето, если не будет найдено никакого завещания, скорее всего станет княгиня Нина Махарадзе, свекровь покойницы.

– Бабушка Нина? – улыбнулась Апраксина. – А в самом деле, почему бы и нет? Ай да Альбина, я вот до этого не додумалась!

– И тогда, следуя системе «кому выгодно», вы заподозрите бедную старушку в том, что она задушила невестку своими цепкими старушечьими ручками? – насмешливо спросил Генрих.

– Почему обязательно «собственными»? – задумчиво спросила Апраксина. В эту минуту ей вспомнились сильные смуглые руки Анны-Авивы, складывающие втрое записку с телефоном инспектора Миллера. Странная манера складывать бумажки! Но именно так было сложено объявление из газеты «Русская мысль», обнаруженное в кармане «русалки из бассейна».

– Ты меня прости, Лизавета, но по-моему, это ни в какие ворота не лезет! – сказала Альбина. – Разве такие древние старухи бывают убийцами?

– Случается. Для убийства требуется не столько сила, сколько сильная страсть и некоторые организаторские способности.

– Согласен с графиней! – сказал Генрих. – Мой знакомый врач-психиатр говорит, что на свете нет более хитрых людей, чем сумасшедшие и выжившие из ума старики.

– Выжившие из ума старики – ладно, ну а при чем тут сумасшедшие, Генрих? – спросила Альбина.

– А разве само по себе убийство не есть свидетельство психического расстройства? – спросил Генрих, обращаясь к Апраксиной.

– Мысль не новая, – кивнула та. – Некоторые гуманисты от психиатрии пытались на этом основании оптом оправдать всех убийц, ну не оправдать, так вывести их из-под кары: они утверждали, что человек с нормальной психикой не станет и замышлять подобное. Свихнувшиеся самаритяне!

– А самаритянин-то тут при чем?

– Есть такой анекдот на библейскую тему, в духе времени. Лежит на дороге избитый и ограбленный разбойниками путник. Идут мимо самаритяне и спрашивают его: что случилось? Он объясняет. Тогда самаритяне говорят друг другу: «О! У этих несчастных людей большие социально-психологические проблемы, мы должны им помочь!» – и бегут разыскивать бедных разбойников. Не смейтесь, в этой шутке большая доля истины! Я согласна с Генрихом, что убийства из ревности или мести, под влиянием гнева или страха совершаются по большей части в состоянии помрачения рассудка и психики. А вот убийства из корыстных целей или с целью грабежа чаще всего совершаются по хорошо продуманному плану. Что же касается физической слабости или старческой немощи, то это никак не снимает подозрений, если они есть. Ох, сколько же я знаю случаев, когда хрупкие, физически слабые женщины в состоянии аффекта убивали здоровых и сильных мужчин, а потом и сами не могли понять, как это им удалось. Убийства из ревности, например.

Баронесса вдруг громко и заливисто рассмеялась.

– Ты что, Альбина, представила себе, как убиваешь меня из ревности? – спросил барон и тоже засмеялся.

– А вот ты попробуй мне изменить – тогда ты не будешь смеяться, это я тебе обещаю! Но нет, я просто представила себе, как наша страстная и любвеобильная Марго убивает одного из своих великанов!

– Для этого ей пришлось бы вооружиться автоматом! – усмехнулась Апраксина.

– С разрывными патронами! – снова покатилась со смеху баронесса.

– А давайте спросим ее саму, что она думает про убийство из ревности? – сказала Апраксина. – Вот она идет сюда.