Русалочье озеро

Я посмотрела на Валерия, но он был занят, осматривал внимательно мертвую, уже без сомнения, женщину. Долго не могла решиться, но протянула руку к Крохе, пытаясь ее почувствовать. Прикоснулась к ее крохотным пальчикам и меня как волной ударило, такие яркие эмоции пришли от почти мертвой девочки. Ей было больно и холодно, она не понимала, что произошло, вот только что было уютно, тепло, — затем боль и боль. Малышка даже плакать не могла от слабости. Я даже представить не могла, что такой маленький ребенок может выдавать эмоции такой невероятной силы. Взяла лежащую на тумбочке пеленку и очень осторожно обернула Кроху, брать ее на руки было страшно, уж очень она была маленькой, казалось простым прикосновением, я что ни будь, ей обязательно сломаю. Но я все — таки решилась, взяла осторожно малышку как хрупкую дорогую вещь и осторожно положила на руку на локоть и второй рукой слегка накрыла ее прислушиваясь. Кир попал ко мне, когда ему было дня три от рождения, Лизоньке месяц, детей мне приносили на лечение от полугода, поэтому мой опыт обращения с новорожденными, в общем, то никакой. Кроха, которую я держала сейчас, родилась задолго до положенного ей срока и все органы были просто недоразвитые и как ей помочь я даже не представляла. По моим ощущениям с позвоночника малышки тянулись к голове рукам и ногам красные пульсирующие нити, это, по всей видимости, была еще недоразвитая нервная система ребенка. В животе малышки также все было красное, но не от болезни, а от того что органы еще не успели сформироваться до конца и не могли слаженно работать сейчас. Неожиданно вспомнила Андрея в коконе, а почему бы и нет, малышку не нужно лечить, ей нужны условия для жизни и до развития все ее органов и систем. Я представила мысленно кокон, как, наверное, у бабочки, где кроха будет дозревать в теплоте и покое. Волшба нужного плетения стала формироваться в свободной руке, и я осторожно накрыла ей малышку и прислушалась. Вроде что — то получилось, Кроха стала розоветь и согреваться. Ого, а у малышки колдовской дар, крохотный огонек природной силы. Малышка находясь в окружении моей волшбы, инстинктивно стала сосать из меня силы как пылесос, я с трудом смогла приостановить ее, вредно и опасно для нее пока. Но и того что она успела вытянуть с меня ей хватило что — бы немного оправиться и выглядеть уже гораздо лучше. Пока я возилась с крохой, то не заметила, что Вал уже рядом со мной и внимательно наблюдает за моей работой.

— Ого, а у тебя, получается, — удивился он.

— Не все так просто, что бы она стала похожа на обычного младенца мне нужно несколько суток, примерно, держать ее на руках постоянно в коконе.

— А ты справишься?

Я пожала плечами, — Это можно проверить только опытным путем, такого я не делала никогда.

Вал понимающе хмыкнул, — Заберем да проверим, что тебе еще нужно сейчас.

Врач неонатолог снял маску с лица, он оказался очень молодым и упрямым, услышав наш разговор, он вызывающе пропел, — Да конечно знахари только могут спасти умирающего ребенка, когда медицина бессильна.

— А чего тебе переживать то, ты же ее не хочешь лечить, а мы попробуем, — грубо произнес Вал.

— Вы ее забираете не лечить, а мучить, — снова гневно певуче отрезал врач.

Вал не стал спорить, а обратившись к Катерине Семеновне спросил, — нужно ребенка завернуть в теплое одеяло, и приготовить чем ее кормить, — мы ее заберём.