Однако непонимание не освобождает от ответственности. Если кинематографисты и другие инженеры (без)духовной сферы, временно отказавшись от рыночной конъюнктуры, станут создавать действительно воспроизводящие духовную культуру произведения, на первых порах их ожидает недостаточная коммерческая успешность. Но впоследствии, когда совокупными усилиями удастся переломить потребительскую культуру и желание зрителей видеть на экранах секс и насилие, фильмы «нового поколения» станут вполне коммерчески выгодны. Отказаться от рыночных трендов «предприниматели от культуры и искусства» способны только при государственной поддержке. Однако проблема состоит в том, что медийный тренд на примитивизацию и вульгаризацию духовной жизни создан не только «невидимой рукой рынка», но и политической волей. Известно, что власть контролирует медийную сферу, дозируя проникновение в нее оппозиционного политического нарратива[166]
. И при этом телеэфир заполнен китчем. В общем, для одухотворения общества необходимы именно политические решения.Фильмы и другие образцы художественного творчества, с помощью которых переписывается история и культура, – инструменты для создания трещины в монолите культурного базиса народа. Русская история – это поле сражений, на котором периодически героев перевоплощают в антигероев. А вместе с тем разрушается и культурно-историческая (национальная) память – основа национального самосознания. Там, где расшатывается общий нарратив истории, содержание культурной памяти тоже настигает процесс расшатывания, и общество становится мнительным, аморфным и пластилиноподобным. Оно теряет защиту перед враждебными влияниями, в том числе влияниями, атомизирующими социум.
Либералы (в том числе занимающие высокие правительственные посты) десоветизацией отводят внимание от своих преступлений, обвиняя в преступности советское руководство, которое было значительно более склонным к реализации социальной справедливости, и режим, который был более социально справедливым. Они не могут простить Советскому Союзу его реальные достижения в разных областях общественной жизни – те достижения, к которым либералы не стремятся и которые в принципе не способны реализовать.
Очевидно, что советский народ и советский режим не соответствуют тем ярлыкам, которые приклеили на них русофобствующие либералы. Жаль только, что этого не понимают брызгающие слюной в адрес всего советского российские компрадоры, ряд которых занимают очень высокие государственные должности. Видимо, их критическая позиция – проявление не только заблуждения и/или откровенного предательства, но и вытесненного комплекса неполноценности, связанного с осознанием недостатка сил, интеллекта и воли создать такой грандиозный проект, как Советский Союз с его инфраструктурой и культурой. Вместо воли к созиданию и нравственности у них наличествуют хватательные рефлексы. Переполняющие их неблагодарность к прошлым поколениям, зависть и невежество, отсутствие долга и обязанностей имеют непосредственную связь с их идеологической позицией.
Наконец, десоветизация, производимая под лозунгом отхода от тоталитаризма и тоталитарного сознания и прихода к демократии и демократическому сознанию, производится внутри авторитарной системы авторитарными методами, конституирующими пусть другое, но тоже тоталитарное сознание. Парадокс. С чем боролись, на то и напоролись. А боролись ли?
Десоветизация как стратегия забвения части народного культурного наследия, как насильственная трансформация общественного сознания, как молот социальных смыслов, как новый манипулятивный проект переходит в разрушение культуры и дерусификацию, вызывая к жизни глупое самооплевывание и неоправданное чувство вины. Недаром ей занимаются отчаянные русофобы. Ведь согласно ей советский проект следует считать одним большим преступлением, а последние сто лет следует представлять как период глубокого позора России, как черную дыру истории, достойную не гордости, а покаяния. А как же победа в войне, полет в космос, индустриализация и создание гигантского промышленного комплекса, бесплатные образование и медицина, социальные программы, великая наука и культура?