Русофобия: антироссийское лобби в США

Эксперты признают сообщество людей, наблюдающих за Россией, расколотым, и это разъединение доходит до Белого дома, то есть отсутствует последовательная, целостная политика США в отношении России. В 2003–2008 гг. вице-президент Дик Чейни сформировал сплоченную двухпартийную группу критиков России, настаивавших на необходимости постепенной конфронтации по отношению к Кремлю. Чейни, стоявший за вторжением в Ирак, терпеть не мог противодействия одному из главных, по его мнению, шагов к установлению гегемонии США во всем мире. Он вынашивал также идею установления контроля за энергетическими ресурсами России⁹¹. С ноября 2004 года, когда администрация Буша начала пересмотр своей политики в отношении России⁹², Чейни стал играть важнейшую роль защитника интересов русофобского лобби. Государственные секретари США, Кондолиза Райс, а до ноября 2004 года — Колин Пауэлл противились линии вице-президента и отстаивали мягкий, менее конфронтационный стиль отношений с Москвой.

В общем и целом президент Буш в этом споре принимал сторону Райс и Пауэлла, но не смог выстроить последовательную политику в отношении России. Поскольку США были заняты на Среднем Востоке, Буш не смог обеспечить руководства, стремящегося к разработке взаимоприемлемых правил в отношениях с Россией. Такие правила могли бы предотвратить ухудшение американо-российских отношений. С конца 2003 года Буш также стал испытывать сомнения в отношении вектора внутренней трансформации России⁹³. В результате многообещающее сотрудничество, наметившееся после событий 11 сентября 2001 года, никогда и не материализовалось.

Глава 3 «Новая холодная война» и американское чувство истории

Для нас пришло время начать думать о России Путина как о противнике США.

Brett Stephens. «Russia: The Enemy». The Wall Street Journal, 28 ноября 2006 года.

Если реальность сегодняшней политики России продолжится… то возникает реальный риск того, что российское руководство будут рассматривать, в самой России и за рубежом, как нелегитимное.

John Edwards and Jack Kemp. «We Need to Be Though with Russia». International Herald Tribune, 12 июля 2006 года.

По вопросам Ирана, Косово, противоракетной обороны США, Ирака, Кавказа и Каспийской низменности, Украины — и этот список продолжает расширяться — Россия вступает в конфликт с США и их союзниками… Впервые после победы в «холодной войне» объединенные страны Запада сталкиваются с моделями, которые хуже всех прежних.

«Putin Institutionalized». The Wall Street Journal, 19 ноября 2007 года

В своих попытках сорвать американо-российское партнерство лобби стремится возродить образ России как врага США. Русофобские группы эксплуатируют важные различия, существующие между историческими представлениями двух стран, и представляют эти различия как несовместимые, взаимоисключающие.

1. Оспариваемая история

Две версии истории

Американская версия истории «холодной войны» — это рассказ об американских идеях демократии западного типа, спасенных от советской угрозы тоталитарного коммунизма. Ученые и политики разошлись во мнениях относительно методов реакции на советскую угрозу, правда, они редко ставят под сомнения свои фундаментальные посылки, касающиеся истории и свободы¹. Поэтому не стоит удивляться тому, что в США многие толкуют окончание «холодной войны» как победу дискурса западной свободы. Празднуя то, что Збигнев Бжезинский назвал «грандиозным провалом» Советского Союза², американский дискурс основан на предположении о победном шествии свободы по всему миру, не встречающем сильного сопротивления. Когда же Фрэнсис Фукуяма выдвинул смелое обобщение этих оптимистических настроений и в известном фрагменте своей статьи заявил, что «то, чему мы, вероятно, свидетели, — не просто конец холодной войны… но конец истории как таковой»³, он хотел возвестить исчезновение альтернативы хорошо известной идеи свободы или об «универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления»⁴.