Русофобия: антироссийское лобби в США

В-третьих, если взаимоприемлемой интерпретации истории суждено появиться, надо признать, что окончание «холодной войны» стало результатом взаимовыгодных переговоров¹¹. Без серии переговоров и без лидерства Михаила Горбачева, Рональда Рейгана и Джорджа Буша, преданных делу окончания «холодной войны», эта война продолжалась бы еще долго. То, что Горбачев утратил контроль над реформами в СССР, следует рассматривать отдельно от достижений его внешней политики, а не как доказательство правильности интерпретации событий, выдвигаемой американскими гегемонистами. Согласно данной теории, США проявили великодушие, пощадили Россию, «избавили ее от «унижения тотального поражения и милостиво разрешили России по-прежнему играть роль великой державы, несмотря на сокращение российской экономики и упадок ее военной мощи»¹². На самом деле в «холодной войне» никто не одержал победы в результате военного или политического давления. Если угодно, и американцев, и русских можно назвать проигравшими в «холодной войне», поскольку в процессе конфронтации они создали то, что Гэри Харт назвал «одномерным, плоским пониманием безопасности времен «холодной войны», сводящимся к военной защите от ракетного удара и устрашению противника от нанесения такого удара»¹³. Подобное понимание безопасности следует противопоставить его более сложному определению¹⁴. Для того чтобы договориться о лучшем окончании «холодной войны» и попытаться нащупать взаимно непротиворечивую концепцию защиты национальных интересов США и России, понадобится новое поколение преданных этому делу лидеров.

2. Окончание первой и второй «холодной войны»

«Мы победили в холодной войне»: Россия как держава, потерпевшая поражение

Поскольку надежды Горбачева повести мир к уничтожению ядерного оружия и укрепить ООН не реализовались¹⁵, дискурс американской гегемонии усилился. Хотя Варшавский договор и исчез, но организация НАТО сохранилась, что позволяет многим претендовать на победу в «холодной войне». Постсоветская Россия возникла как «больной человек» Евразии, и для России это обстоятельство имело суровые внутренние последствия, служащие подтверждением триумфа американских элит. Именно в таком контексте Джордж У. Буш в своем обращении 1992 года «О положении страны» заявил, что США «одержали победу» в «холодной войне». Данное заявление легитимировало уже сильный политический дискурс, вывело его на высший уровень. Все же такие слова для Буша стали скорее политической речью, произнесенной в предвыборный сезон, тогда как для Билла Клинтона они были политическим планом действий. Риторику победителей на самом деле закрепила администрация Клинтона, проводившая аналогии между Россией и потерпевшими поражение во Второй мировой войне Германией и Японией. «Мы — страна-победитель, они потерпели поражение и потому должны умолять США и подчиняться США», — писал Стивен Коэн, считающий подобное мышление «страшной ошибкой». Коэн продолжил: «Но на самом деле этой победы не было, без Горбачева «холодная война» не закончилась бы, так что Россия заслуживает такого же уважения, какого заслуживают США»¹⁶.

Пускай Россия внесла решающий вклад в окончание «холодной войны», к правительству новой России все равно стали относиться как к властям страны, потерпевшей поражение и обойденной помощью вроде плана Маршалла. Российские руководители ожидали получить от стран Запада пакет значительной финансовой помощи, особенно потому, что президент Борис Ельцин и его министр иностранных дел Андрей Козырев обязались превратить Россию в державу Запада. От России же ожидали следования американским рекомендациям в плане политических и экономических преобразований и внешней политики, но все программы западной помощи способствовали по большей части поощрению разрушения прежней экономической системы. Вместо того чтобы создать институты социальной защиты населения и утвердить господство права в процессе структурной трансформации, США предпочли построить отношения с узкой и коррумпированной правящей элитой¹⁷. Спонсированная Западом стратегия реформ не способствовала успешному развитию. Исходим, помимо прочего, из цифр, отражающих бегство капиталов из России в 1992–1993 годах. По объему этот поток превысил размеры финансовой помощи Запада. Согласно данным официальной российской статистики, общий объем бегства капиталов из России за этот период составил 182 млрд долларов, а объем иностранной помощи — 174 млрд долларов¹⁸. Так называемые российские реформаторы отлично понимали положение дел, но не могли сказать «нет» «помощи», приходящей с Запада.