Русология (СИ)

- Чё ты елозишь? Стух! - урка бросил мне, продолжая: - А к дивеносто, типа, читвёртому все ларьки, бле, под 'крышей'. Сунулись раз, без кипеша, а отъехали - взяли нас; завалили Сыча, бле. Ну, и подходят пять рыл: вы чё тут? всё тут Бухаева, Виктор Палыча. Кто б иной - а Бухай чимпион-боксёр. После я сразу спрашивал: 'крыша' чья тут? Бухаева?.. А потом нам заказ на джипы; были два фраера, замы-помы там, покрутились на взятках, джипы купили, те на стоянке... Да весь Кадольск слыхал!

- Помню! - ляпнул стоящий.

- Как мы их? - Урка сплюнул бычок с губ пуд ноги. - Осень, дождь, у охраны стволы... Мы 'ЗИЛом' их расхирачили! Я гранату: стой и не ботай! Ну, и поехали, а мне мысль, джипари, чё ли? всё? Фонариком. Кейсы с баксами... Бле, на Кипр пора! Я на хазу, бле, входим... свет... там Бухай. Мне: ты бодрый щен, но тупой; ты со мной или в ящик... Я у него стал, вместо чёб в яму в Красные Горки.

- Ты? при Бухае?!

- Для нипонятных, мне он Бухай-пахан, а кому дипутатом в Кадольске. После, узнал потом, он в паях на заводах, рынок его весь... Я бригадиром, в натуре, у Виктор Палыча... Дай курнуть.

Гопник быстро полез в карман. - Мне б так!

- Мы... - Урка бросил мне: - Зад прибрал!.. Мы, Петрух... Начинал Бухай знаешь как? С зоны вывалил, ну, откинулся, ни кола ни двора. СеСеСеР, бле, на цирлах весь перед Борей. Ну, там, дружбан, чёб в тренеры. Тренер, рупь типа десять? Он - ко второму, с кем, бле, дела вертел, тот уже предкомбанка, типа комерчиский; дай кредит. Тот - кто ты и кто я прикинь? Ну, Бухай ему дачу враз припожарил вместе с машиной. Вновь пришёл. Нет? Ага. И банкиров дог на манде ползёт... Когда ваучер - он при баксах Бухай был, приватезировал. Счас вобще дела... Я за 'бэхой' вот в сервис ехаю...

- Мне б к нему! - нюнил гопник.

- Болт, бле, не крутим. Мы по другим делам, мне бойцов. Дистсиплина как в армии. А чего кому вякнешь - сдохни. Главное, если ты от Бухая - тут понт не с ванькой... Чё, всё? Приехали?

- Да... Слышь? - гопник склонился. - Мучите?

- А наехали тут в Кадольск шелупени: чурки, евреи, ары и 'aзеры. Счас ведь как? Канкуренция, поделили весь бизнис, пилят казённое. У нас как: ты делись или сдохни. Я, бле, кадольский. Ты из Москвы, да? - дуй туда. Кто Бухай и кто ты, вник? Троицк шмандаем, Чехов, также и Чапово. Там завод есть бухаевский, ну, а рядом московский лох, 'крышу' сбацал московскую, бабки делает, сам жидок, прикинь. Ну, Бухай-то спокоен: чё ему? Да встрял кореш Барыги; срок они, бле, мотали на Краснояре, в песне поётся; Дрын погоняло. Влез он наводкой; типа жидок тот братков сливал. Наш Бухай с ним и снюхался, - не с жидком, а с тем Дрыном, бле. Так и так, чейный Чапово? А моё оно. Но пока... - нас качнуло, - мы без пальбы. Условились, чё Бухай Дрыну здесь, после в Митрове, где завод жидка, пособит. У нас в Митрове корешовка. Мы туда ездили пошмонать жидка, чёб не думали, чё Бухай Дрына ссыт... Усёк? - Урка встал.

Лучше: было встал, - ибо, как тормоз скрипнул, я заступил его вес собственным, массой чуть не под сто кило, так что урка присел. Будь драка, вряд ли я справлюсь: вёрткий он и взрывной; и подлый. Поэтому я в метро был зорок. И насторожен. И ещё думал. Мой жалкий бизнес неоснователен, чтоб понять: все дельцы облагаются уголовным сбором, кроме фискального? Если все, то выносят ли это, ведь дельцы с норовом? Из владельца стать пешкой? Взять даже Марку: он криминалил, чтобы сберечь своё. Лейтенантик лишь? Но о скольких узнал бы я? Когда он защищал барыш, то погиб, что, единственный? На Востоке, где он 'братков слил', не убивал он? Здесь, в Москве, не махал ли стволами? Что утаил он за лейтенантиком? Лейтенантик - пустяк, как знать... И теперь деловой лев - перед волками, вором Закваскиным и кулачным бойцом в отставке, кои суть сходственно 'деловые'. Я б уступил. Я странный, я чую призрачность дел земных и неглавность вообще сей жизни. Я пленён притчею про 'игольные ушки' и про 'верблюда' в них. Рудеральная поросль, сознающая рок свой, я вне пути, обочинный; мне ясна моя чужесть здесь. Я бионт с грёзой в горние христианские дива. Марка здесь свой вполне. Вспоминаю, как заставал его в детстве с книгой, что он не дал мне: дескать, не 'гою'. После признался: учит про род свой - стало быть, как бы и про себя: про прошлое и что им предстоит, что ждёт их, род Авраама. Он мне втолковывал, что мир есть для его лишь рода, а не для русских либо ещё кого: нас запнут, веселился он, как запнули хеттеев, иевусеев etc. Он сказал, что народ его, 'святый в Господе', 'Богом избранный' по 'любви' народ, 'истребит' всех, ибо - его земля, где 'источники и озёра в горах и долах, но и смоковницы, и пшеница, и виноград, и мёд, и где вдоволь иного, и злата-с'eребра', ибо им, авраамовым, изобиловать, а другим вымирать. Вот так.

Ибо мир для Израиля.