Русская Америка: от первых поселений до продажи Аляски. Конец XVIII века — 1867 год

Походы Петра Корсаковского 1818 и 1819 гг.

Первая сухопутная экспедиция для поисков старинного русского поселения на Аляске была отправлена Российско-Американской компанией в 1818 г. на средства и по настоянию государственного канцлера графа Н.П. Румянцева. Прибывший в Ново-Архангельск в ноябре 1817 г. на корабле «Кутузов» капитан Л.А. Гагемейстер сменил А.А. Баранова на посту главного правителя колоний. В течение почти десятимесячного пребывания там (до 24 октября 1818 г.) Гагемейстер приложил много усилий для организации экспедиции с Кадьяка на север, во внутренние районы Аляски. «Стараться должно, — говорилось в предписании Гагемейстера Кадьякской конторе от 21 января 1818 г., — доходить до тех людей, коих с «Рюрика» (под командованием Коцебу, вероятно, в июле 1816 г. — С. Ф.) видели, и далее к северу, где река Хеуверен, по которой, по разным слухам, живут люди бородатые, коих почитают потомками русских, занесенных туда в неизвестное время бурею, — разные слухи от чукчей, кои переезжают на острова близ Берингова пролива и торгуют с сими людьми, подтверждают сие предание… Чукчи выменивают от бородатых лисиц красных и черных, а куницы в парках[5] во множестве»^{67}. В предписании говорилось также, что для облегчения поисков русского поселения из Ново-Архангельска на Кадьяк в распоряжение экспедиции была отправлена книга о путешествиях, совершенных по Северной Америке англичанами С. Херном (1770 г.) и Макензи (1789 г.), в переводе Верха.

Сведения о русском поселении, собранные в 1794 — 1795 гг. монахом Германом, также не были оставлены без внимания. «Перескажите отцу Герману о плане к северу и прочтите ему мое предложение [Кадьякской] конторе, может быть, и он подаст благой совет», — писал Гагемейстер из Ново-Архангельска на Кадьяк 28 января 1818 г. Гагемейстер рекомендовал также всем грамотным участникам экспедиции порознь вести путевые записи^{68}.

В дошедшем до нас списке путевого дневника Петра Корсаковского (с 27 апреля по 4 октября 1818 г.)^{69}, который возглавлял экспедицию на первом, а затем и заключительном этапах[6], имеются страницы с записью рассказа, непосредственно связанного с интересующей нас темой. В расположившийся в верховье реки Мулчатны (приток Нушагака) лагерь Корсаковского после двухнедельного отсутствия возвратился 1 сентября 1818г. отряд Еремея Родионова из семи человек, ходивший на кожаной лодке «для отыскивания тутновских индейцев»[7]. Корсаковский дал Родионову при отправлении на север наказ: «дабы он приложил всевозможные старания отыскать тоена и того старика, который по слухам был у наших земляков (на Хеуверене. — С. Ф.), и звать их (кускоквигмютов. — С.Ф.) к нам для переговоров; также естьли увидят вещи, которые достают от тех народов, пускай принесут к нам для посмотрения» (л. 43

об.). Родионов разыскал и привел с собой старого тойона кускоквимского селения Ухаан по имени Кылымбак. С ним и его женой прибыли также из «Тулукиянского Кустхоканского жилища» два внука тамошнего тойона и «из прочих соседственных им жилищ 5 индейцев, кои также русских не видали» (л. 46)[8].

Старик Кылымбак был одним из немногих местных жителей, некогда совершивших путешествие к северу от своего жилища. Следуя морским берегом через «индейские жилища», он доходил до некоей большой реки, впадающей в «западное море». На северной «стороне» этой реки находилось некое «жилище девичье, к коим ходят со здешней стороны индейцы, оных удерживают у себя» (л. 46). Аляскинские жители «через торговлю… от тех девок» получали «европейские товары»: топоры железные, котлы медные, изделия из латуни, трубки курительные, табак, корольки (бусы). Кылымбак «по причине холодной зимы и за неимением долговременной пищи оттуда возвратился морем через Шактолицкий залив» (л. 46 об.). Трудно определить, о какой именно реке упоминал Кылымбак: самая большая к северу от залива Шахтоли (часть залива Нортон между мысами Денби и Стефенс) — река, ныне именуемая Коюк; но в одинаковой степени речь могла идти и о Кузитрине.

Когда Кылымбак прибыл «к жилищу в том же заливе от Хывыглиют (на карте Загоскина — село Квыгыке-мют. — С. Ф.) тамошние индейцы по своему обыкновению играли игрушку (ритуальное празднество. — С. Ф.), на которую приходили на лыжах двое мужчин с той стороны, где жилище девичье. На них камзол или троеклинки и шаровары, выделанные из оленьих кож без волоса и выкрашены черной краской, и сапоги из черной кожи; с бородами» (л. 46 об.). Кылымбак показывал, что покрой платья тех людей сходен с русским платьем. Описание их оружия также наводило на мысль, что оно не местного производства: «видели у них стволину медную — один конец шире, а другой уже наподобие мушкетона, а у другого медная стволина наподобие ружейной, украшенное черными сепями (?) и белыми чертами» (л. 46 об.). Никто из жителей селения не понимал языка пришельцев, а те, посмотрев «игрушку», «скрылись неизвестно куда» (л. 46 об.).