Русская Арктика 2050 (сборник)

– Я с вами, Тимофей Степанович. Знайте, я с вами.

– Зачем вам?

– У вас ведь нынче нет напарника?

Серегин рад был предложению губернатора, поскольку ценил его общество: Михаил Васильевич показал себя приятным и сочувствующим собеседником. Да и не хотелось в одиночку совершать погружение, более всего утомляющее вынужденным бездельем.

– Девяносто минут – расчетное время, – решил глубоководник, повернулся к техникам: – Слышали? Успеете? Только попробуйте опоздать!

Михаил Васильевич поднялся в местную столовую и покушал. Затем вернулся на «Ямал», погулял по верхней палубе и со скуки снова пошел перекусить, на этот раз – в буфет. Когда он вышел на палубу, то поразился царившему здесь оживлению. Титанические затворы грузовых люков были сняты, кран выхватывал из трюма огромные контейнеры без маркировки, матросы на автотележках распределяли их по палубе. Связисты прокладывали кабельные трассы по вскрытым технологическим ложементам. Бывший губернатор вспомнил обещанные Прохором «козыри».

Завидев вдалеке Прохора, Михаил Васильевич догнал его:

– Прохор Петрович, успокойте мятущуюся душу! Придет подмога, ежели что?..

– Какая подмога? Зачем подмога? – рассеянно переспросил тот.

– Ну как же!.. Большая земля от нас который день не получает весточки. Должны ведь отцы-генералы полюбопытствовать, что стряслось. Со спутника глянуть или выслать стратосферный самолет-разведчик.

Прохор усмехнулся:

– Не сомневайтесь, Михаил Васильевич, «Ямал» видят со спутника. Наверняка начальство нас рассматривает в данный момент. Хотите министру обороны помахать? Голову к зениту поднимите. Но подмоги ждать не нужно. Мы обязаны своими силами справиться.

– Кажется, понимаю… Наши приведут «Петра Великого», и противник свой крейсер выставит. Мы вызовем воздушную поддержку, а враг свои эскадрильи введет в бой. Случится полномасштабное сражение, которое, скорее всего, станет началом мировой войны.

– Вот именно! Не надо такого счастья. И подмоги не надо. Мы уж сами с усами. Как-нибудь одолеем… Они кого идут топить? Арктический сухогруз с оравой полоротых пассажиров. А мы… – Прохор оборвал сам себя. – Вы, как всегда, удивительно проницательны, Михаил Васильевич. Прошу простить, мое присутствие необходимо на мостике.

Когда спустя обозначенное время бывший губернатор спустился в ангар, глубоководник от возбуждения едва ли не пританцовывал на краю бассейна. Поприветствовав Михайлова, он бросил взгляд через плечо на барокамеру и доверительно сказал:

– И вот с таким человеком я до сих пор погружался в бездны морские! Да я теперь с ним не то что в батискаф, на одном поле… Ничего, вот вы со мною спуститесь… Посидим душевно!

Михайлов и Серегин забрались в титановое яйцо и надежно закупорились. Глубоководник примостился на маленький стульчик пилота, а бывший губернатор удобно устроился на лежанке для штурмана. Вода за стенками супротив ожиданий Михаила Васильевича не забурлила и не заклокотала, батискаф просто скользнул в глубину.

Три часа продолжалось замедленное падение на океанское дно. Михайлов «отрабатывал проезд»: рассказывал Серегину что-то веселое, шутил.

Вот и самое дно. Вокруг раскинулась мертвая равнина. Титановый краб поскреб дно клешней, подняв протуберанец илистой взвеси. Искомая проба грунта оказалась в контейнере, можно было начинать подъем.

– Настало время двум пророкам покинуть китовое чрево, – торжественно объявил три часа спустя бывший губернатор.

Техники подцепили свисающими из-под потолка крюками кольца на обшивке. Заурчали лебедки, туша батискафа целиком показалась из воды. Серегин засунул руки в прорезиненные рукавицы и, опасно наклонившись над бассейном, ухватил и притянул кузнечиковую лапку манипулятора. Из-под металлической «пяточки», примерно из того места, где у кузнечиков расположены «уши», глубоководник извлек контейнер с образцом и склонился над смотровым стекольцем в его крышке. Перевел взгляд на Михаила Васильевича и довольно осклабился:

– Вот она, наша землица. Никому не отдадим. Чужого – не нужно, а свое – вот где будет. – Он сжал кулак и потряс им в воздухе. – Все они утрутся теперь!..

Тимофей Степанович поместил контейнер рядом с полусотней таких же контейнеров на стеллаж, протянувшийся вдоль стены.

Порядком измотанный подводным приключением Михайлов поднимался на палубу. Как вдруг:

– Атас!.. – пронесся истошный вопль.

Навстречу Михаилу Васильевичу вылетел лаборант в белом халате и тут же грохнулся на пол, в спине его торчал маленький дротик. Не способный убить сам по себе, но, очевидно, отравленный. Бывшего губернатора постигло секундное замешательство, из которого его вывел вонзившийся в стену совсем рядом с плечом дротик. Михайлов выдернул пистолет из кобуры и стрелял в темноту, отступая вглубь корабельных помещений. Натолкнулся спиной на Тимофея Степановича, тоже с оружием в руке.

– Гады!.. – процедил сквозь зубы глубоководник. – Укладывают наших в рядок.