Русская армия на чужбине. Драма военной эмиграции 1920—1945 гг.

В 1927 г. русская эмиграция в Польше была потрясена двумя происшествиями, серьезно осложнившими советско-польские отношения. Весной 1927 г. стали известны подробности громкой операции советских спецслужб: ОГПУ создало легендированную организацию – Монархическое объединение Центральной России, которая вошла в активный контакт с монархическими кругами и РОВС. В кругах русской эмиграции эта история получила название «операция «Трест». Значительную роль в «Тресте» играли II отдел польского Генерального штаба, РОВС и русская диаспора в Варшаве. В апреле 1927 г. в Финляндию нелегально перешел советский агент А. О. Опперпут-Стауниц. Он рассказал финнам обо всех деталях «Треста» и о том, как советские спецслужбы водили за нос эмиграцию и пользующиеся их сведениями разведки. Большие интервью Опперпута вышли в финской прессе и рижской русскоязычной газете «Сегодня».

Вторым событием, взорвавшим мирную атмосферу Польши, стало убийство на варшавском вокзале полномочного представителя СССР в Польской республике П. Л. Войкова 7 июня 1927 г. По совпадению в этот же день боевая группа РОВСа во главе с капитаном В. А. Ларионовым устроила взрыв в партийном клубе в Ленинграде, а рядом с польской границей был убит глава минского ГПУ И. К. Опанский.

Убийцей Войкова был 19-летний русский эмигрант Б. С. Коверда из Вильно. В подготовке покушения ему, по ряду свидетельств, помогал уже известный нам есаул М. И. Яковлев, он же организовал сбор средств для помощи убийце через свою газету «Новая Россия» (г. Вильно). Сразу после покушения польские власти «арестовали в Вильно двадцать девять монархистов – среди них генералы: Викторов, Румянцев, Кениг»[200]. Были арестованы и другие известные русские эмигранты в Варшаве и других городах, у ряда лиц прошли обыски. Связи Коверды с арестованными доказаны не были, и все они были вскоре выпущены. Тем не менее русская диаспора ожидала дальнейшего ухудшения отношения к себе со стороны польских властей. Несмотря на это, русское офицерство в Варшаве собирало деньги на побег Коверды. Суд над убийцей начался 15 июня в Варшаве в 10.45 утра, а закончился в 00.45 минут 16 июня. Коверда был осужден польским судом на бессрочную каторгу, но в 1937 г. был освобожден по амнистии. Поступок Бориса Коверды вызвал волну воодушевления среди русской эмиграции, поэтесса Марианна Колосова посвятила ему одно из своих стихотворений, закончив его словами:

И огнями горит золотыми
Путеводная наша звезда —
Дорогое, любимое имя:
«Русский рыцарь Борис Коверда!»

Эти события привели к ужесточению контроля польских властей за эмигрантскими организациями. Вскоре в их поле зрения попало образовавшееся в Данциге Объединение ливенцев, щедро финансируемое князем А. П. Ливеном. В 1929–1930 гг. объединение издавало свой журнал «Служба связи Ливенцев и Северо-западников».

Советские спецслужбы не отставали от польских и с усердием разрабатывали эмигрантские организации. В связи с убийством Войкова была проведена тщательная разработка группы есаула М. И. Яковлева в Вильно. Среди ее источников финансирования были выявлены Национально-революционный союз, польские монархисты, II отдел польского Генерального штаба. В состав группы входило 30 человек[201].

Утром 2 сентября 1927 г. русский эмигрант Иосиф Тройкович (по другим данным, П. Трайкович) совершил попытку добраться до нового советского полпреда А. Ульянова, но был при этом застрелен в посольстве. ОГПУ считало, что Трайкович тоже принадлежит к группе есаула Яковлева, которая также готовила покушение на советского консула в Данциге[202]. Косвенно это подтверждала и советская пресса, перепечатавшая заметки польских газет, в которых утверждалось, что «убитый в сов. Посольстве в Варшаве – друг Каверды»[203]. В той же публикации указывалось, что убитый (1907 г. р.) был председателем Союза русской молодежи в Вильно.

К середине 1927 г. на территории Польши стало распространяться влияние кирилловцев. Первым военным представителем Корпуса императорских армии и флота в Данциге был назначен М. Я. Соболевский, но вскоре он отошел от активной деятельности и был заменен полковником Ф. Д. Николаевым. Ряд офицеров присоединился к кирилловским кругам в надежде получить финансовую помощь от свежеиспеченного императора Кирилла.