Русская армия на чужбине. Драма военной эмиграции 1920—1945 гг.

А. П. Яремчук с болью писал в своей книге: «…ругали русскую эмиграцию, которая из двух миллионов состава выделила так мало добровольцев для борьбы с врагом нашей Родины – коммунизмом»[487]. Ему вторил другой очевидец событий: «Мы знаем, говорил мне мой собеседник, что и на белой стороне имеются добровольцы, немцы, итальянцы, даже французы, но где же русская белая жертвенность, столь явно выявленная, в свое время, на окраинах России. Куда девались русские националисты, проповедующие необходимость борьбы с коммунизмом при всех тех случаях, когда для этого предоставляется возможность. Неужели же русские патриоты не видят, кто руководит красными в Испании, неужели они не понимают, что поражение красных в Испании нанесет громадный урон престижу московских заправил, после чего от них должны отойти много сил за границей, ищущих сближения с силой, а не правдой»[488]. Русские патриоты все понимали, но не спешили.

Каковы же были причины столь пассивного участия эмигрантских активистов?

Один из добровольцев отвечал на этот вопрос на страницах «Часового»: «Многие из нас деклассировались; очутились на самом низу социальной лестницы; впали в абсолютный индифферентизм во всех смыслах: в национальном, политическом, военном, культурном и в личном смысле. А на противоположной чашке весов лежит лишь одна утешительная мысль о том, что зато проживем уже теперь мирно и тихо»[489].

Желание избежать потрясений, конечно, было доминирующим в эмигрантской среде, но можно ли винить в этом людей, уже пострадавших от обстоятельств?

«Скверно, что сейчас из тысячи человек наших русских эмигрантов, – военных эмигрантов за границей, – 999 человек больше ничего не хотят: кроме как для себя. Кроме, как для своего кошелька да для своего удовольствия.

Скверно, что не хотят ничего для России; что не хотят никакого усилия для того, чтобы сломить и победить врага, который овладел Россией, превратив ее в СССР, и пробует овладеть другими странами»[490].

Наряду с политической апатией серьезными причинами для инертности военной эмиграции были неблагополучное финансовое положение и нередко возраст. Людей, способных, как Фок, на шестом десятке отправиться снова в строй, да еще на солдатскую должность и без всяких социальных гарантий, были единицы.

Некоторых эмигрантов, вероятно, останавливал широко шагнувший научно-технический прогресс. Гражданская война в Испании стала новой вехой в использовании авиации, артиллерии, танков. Современная война в трудных климатических условиях пугала многих потенциальных добровольцев. Также в ряду стоп-факторов стоит упомянуть языковую проблему: испанский язык не был популярен в дореволюционной России, а перспектива его изучения под пулями казалась малопривлекательной.

Первые иностранные добровольцы появились в армии республики уже в конце июля 1936 г. Среди них были политические эмигранты, проживавшие в Испании, и иностранцы, съехавшиеся на рабочую Олимпиаду в Барселоне, организованную Красным спортивным интернационалом. Вскоре были образованы итало-германо-польская центурия «Тельман» и польская центурия «Либертад». В сентябре 1936 г. к ним добавилась французская центурия «Парижская коммуна». В рядах всех трех подразделений находились эмигранты – выходцы из России. Одними из первых, в начале августа 1936 г., в Испанию прибыли члены парижского Союза возвращения на Родину В. К. Глиноецкий и А. Н. Кочетков[491].

Первый опыт боевого применения интернациональных антифашистских частей был успешным благодаря высокой мотивации добровольцев. Исполнительный комитет Коминтерна признал целесообразность использования добровольцев в вооруженной борьбе с фашизмом, и 28 сентября 1936 г. секретариат исполкома предложил коммунистическим партиям провести запись добровольцев, имевших военный опыт: «Предпочтение отдавалось тем, кто участвовал в Первой мировой войне или Гражданской войне в России, а также членам военизированных организаций коммунистических партий (например, Союза красных фронтовиков компартии Германии или «Шуцбунда» австрийских социалистов)»[492].

22 октября 1936 г. премьер-министр Испании подписал указ о создании интернациональных бригад, а уже 25 октября была образована первая интернациональная бригада (далее интербригада), получившая в армии республики № XI. В дальнейшем наибольшее число выходцев из России оказалось именно в составе интербригад. В годы войны республиканцами были созданы:

• XI интербригада «Ганс Баймлер», позже переименована в «Тельман», сформирована 22 октября 1936 г.;

• XII интербригада «Гарибальди», сформирована 5 ноября 1936 г.;

• XIII интербригада «Домбровский», сформирована 12 декабря 1936 г.;

• XIV интербригада «Марсельеза», сформирована 2 декабря 1936 г.;

• XV интербригада «Линкольн», сформирована 31 января 1937 г.;

• 86-я интербригада, сформирована 13 февраля 1938 г.;

• 129-я интербригада, сформирована 13 февраля 1938 г.;

• 150-я интербригада, сформирована 27 мая 1937 г.