Русская эсхатология: история общественной мысли России в фокусе апокалиптики

Социалистический атеизм не являлся безверием, а представлял собой квазирелигиозную утопию. Марксистская циклическая триада ««пещерный коммунизм» – эксплуататорское общество – посткапиталистический коммунизм» представляла собой трансформацию схемы историософии грехопадения от «золотого века» к новому обретению царства духа святого, должному стать завершением истории. Без эсхатологической перспективы коммунистическое движение лишено смысла. Теория революции является сублимацией архетипа мечты обретения рая. Неслучайно Т. Кампанелла назвал свою утопию Городом Солнца, что должно было вызывать ассоциации с солнечной мистериальной метафизикой «золотого века». Даже К. Маркс, бывший принципиальным противником христианской атрибутики, создал свой имидж в соответствии с образом Зевса, что отвечало провозглашенному еще в эпоху Великой Французской революции намерению заменить мистическую религию потусторонней сферы рационалистическим культом материального мира. Если традиция христианского апокалипсиса представляла собой правую, то коммунистический утопизм – левую эсхатологическую перспективу. Последнее не в меньшей степени, чем первое, является ценным вкладом в арсенал истории человеческой мысли.

Навязываемый СМИ современный стереотип сводится к оценке коммунизма как профанического и абсурдного учения. Популярным приемом антикоммунистической критики служит цитирование О. Бисмарка, заявившего: «Социализм в одной стране построить можно, но надо выбрать страну, которую не жалко». На практике склонный к метафорическим высказываниям канцлер построил государственную систему со значительными квазисоциалистическими элементами. О. Уайльд обращался к социализму, поскольку находил его эстетически привлекательным[309]. Французские экзистенциалисты видели в нем бунт против объективизации, необходимости, законов, «прыжок в царство свободы». Они признавались, что сначала объявляли себя коммунистами, а лишь затем начинали читать литературу коммунистических теоретиков. Но если не акцентировать внимание на частных случаях, коммунизм, начиная с социальной утопии Платона, возник как замысел организовать общественное устройство на принципах Разума. Дихотомия капитализма и коммунизма проецировалась как антитеза хаоса и космоса. Плановая система являлась метафизическим выбором в пользу разума. По этой причине даже группа русских космистов во главе с К. Э. Циолковским и В. И. Вернадским усматривали в коммунистической системе силу, способную реализовать выдвинутые ими планетарные проекты[310]. Большой популярностью в 1920-е гг. пользовались федоровские общины, представители которых идентифицировали религиозную философию общего дела, обретения человечеством бессмертия и освоения вселенной с коммунистической идеологией[311].

Коммунизм как религия интеллектуалов

В разное время в рядах компартий состояли такие видные представители мировой интеллектуальной элиты, как М. Андерсен-Нексе, Л. Арагон (один из руководителей французской компартии), А. Барбюс, М. Бенавидес, И. Р. Бехер, Ж. Блок, П. Вайян-Кутюрье (редактор «Юманите»), Я. Гашек, Н. Гильен, Р. Гуттузо (член ЦК итальянской компартии), Т. Драйзер, А. Камю, П. Ланжевен, П. Неруда, П. Пикассо, Дж. Родари, Ж. П. Сартр, Г. Фает, Ю. Фучик, Н. Химкет, П. Элюар и др. Много пишется о антикоммунистической пражской весне 1968 года и гораздо менее о том, что в том же году под коммунистическими знаменами в Париже развернулись массовые студенческие беспорядки, переросшие в баррикадные бои. Уже в первые десятилетия реализации советского исторического эксперимента коммунистическая идея пользовалась большой популярностью, доходящей до апологетики СССР, в среде интеллектуальной элиты мира. Вопреки мнению ряда современных авторов, в Гражданскую войну в интернациональных формированиях Красной Армии сражались не только бывшие военнопленные, но и граждане, сознательно отправившиеся в Россию для участия в революционной борьбе. Кроме интернационалистов из стран Четверного союза и самоопределившихся регионов Российской империи, на стороне большевиков воевали группы выходцев из Франции, Бельгии, Канады, Италии, Югославии, Румынии, Персии, Китая, Индии, Кореи, Монголии, Вьетнама. При РКП (б), наряду с объединениями, сформированными из бывших пленных, были организованы французская, англо-американская, итальянская, румынская группы. В связи с празднованием 50-летия Октябрьской революции орденами и медалями СССР были награждены 3409 иностранных граждан – участников Гражданской войны.