Русская фантастическая проза XIX - начала XX века

Европе, Азии и Америке. Чтоб подстрекнуть мое самолюбие, тонкий немец обещал доставить мне лестную известность во всех зоологических собраниях и кабинетах ископаемых редкостей, ибо, если в огромном числе разбросанных в тех странах островов удастся ему открыть какое-нибудь неизвестное в ученом свете животное, то, в память нашей дружбы, он даст этому животному мою почтеннейшую фамилию,

назвав его мегало-брамбеусотерион, велико-зверем-Брамбеусом или как мне самому будет угодно, чтоб ловчее передать мое имя отдаленным векам, бросив его вместе с этими костями голодному потомству. Хотя, сказать правду, и это весьма хороший путь к бессмертию, и многие не хуже меня достигли им громкой знаменитости, однако ж к принятию его предложения я скорее убедился бы следующим обстоятельством, чем надеждою быть дружески произведенным в предпотопные скоты. Доктор напомнил мне, что вне устья

Лены находится известная пещера, которую, в числе прочих, Паллас47 и Гмелин48 старались описать по собранным от русских промышленников известиям, весьма сожалея, что им самим не случилось видеть ее собственными глазами. Наши рыбаки называют ее «Писанною Комнатою», имя, из которого Паллас сделал свой Pisanoi Komnt49 и которое Рейнеггс перевел по-немецки das geschriebene Zimmer50. Гмелин предлагал даже снарядить особую экспедицию для открытия и описания этой пещеры. Впрочем, 47 Паллас Петр-Симон (1741-1811) – немецкий естествоиспытатель. Был приглашен в Россию, где по поручению петербургской академии наук совершил несколько путешествий от Урала до Китая, а также на Кавказ.

48 Гмелин Иоганн-Георг (1709-1755) – немецкий ботаник. Вместе с Витусом Берингом побывал на севере России. Автор трудов «Путешествие по Сибири» и «Флора

Сибири».

49 Pallas Reise, т. II, p. 108.

50 Reineggs, Reise, p. 218.

о существовании ее было уже известно в средних веках.

Арабские географы, слышавшие об ней от харасских купцов, именуют ее Гар эль-китабе, то есть «Пещерою письмен», а остров, на котором она находится, Ард эль-гар, или

«Землею пещеры» 51 . Китайская Всеобщая География, приводимая ученым Клапротом52, повествует об ней следующее: «Недалеко от устья реки Ли-но есть на высокой горе пещера с надписью на неизвестном языке, относимою к веку императора Яо. Мын-дзы полагает, что нельзя прочитать ее иначе, как при помощи травы ши, растущей на могиле Конфуция»53. Плано Карпини54, путешествовавший в Сибири в XIII столетии, также упоминает о любопытной пещере, лежащей у последних пределов севера, in ultimo septentrioni, в окрестностях которой живут, по его словам, люди, имеющие только по одной ноге и одной руке: они ходить не могут и, когда хотят прогуляться, вертятся колесом, упираясь в землю попеременно ногою и рукою. О

самой пещере суеверный посол папы присовокупляет только, что в ней находятся надписи на языке, которым говорили в раю.

Все эти сведения мне, как ученому путешественнику, 51 Origines Russes, extraits de divers manuscrits orientaux, par Hammer, p. 56.—

Memoriae populorum, p. 317.

52 Клапрот Генрих Юлий (1783-1835) – немецкий востоковед, автор сочинений по истории и этнографии Азии и Кавказа. Известен также как автор книги на французском языке о Сибири, вышедшей в 1823 г.

53 Klaproth, Abhandlungen über die Sprache und Schrift der Uiguren, p. 72. См. также: Описание Джунгарии и Монголии, о. Иакинфа.

54 Плано Карпини (1182 –?) – итальянский путешественник, побывавший у монгольского императора. Среди правдивых описаний в его сочинениях содержатся и вымыслы о мифических существах, однако упоминаний о «любопытной пещере» с надписями на языке, «которым говорили в раю», нет.

кажется, давно были известны; но оно не мешало, чтобы доктор повторил их мне с надлежащею подробностью, для воспламенения моей ревности к подвигам на пользу науки.

Я призадумался. В самом деле, стоило только отыскать эту прославленную пещеру, видеть ее, сделать список с надписи и привезти его в Европу, чтоб попасть в великие люди. Приятный трепет тщеславия пробежал по моему сердцу. Ехать ли мне или нет?. Оно немножко в сторону от пути в Торопец!. Но как оставить приятеля?. Притом

Шпурцманн не способен к подобным открытиям: он в состоянии не приметить надписи и скорее все испортит, чем сделает что-нибудь порядочное. Я – это другое дело!.. Я

создан для снимания надписей; я видел их столько в разных странах света!

– Так и быть, любезный доктор! – вскричал я, обнимая предприимчивого натуралиста. – Еду провожать тебя в

Костяной пролив.

На другой день поутру (15 июня) мы уже были на лодке и после обеда снялись с попутным ветром. Плавание наше по Лене продолжалось с лишком две недели, потому что

Иван Антонович, который теперь совершенно располагал нами, принужден был часто останавливаться для осмотра гор, примыкающих во многих местах к самому руслу реки.