Русская фантастика – 2018. Том 2

– Если бы Спарк хотел описать жизнь как она есть, он заглянул бы в школьный учебник истории. Ни один писатель не объективен, и если он считает, что он объективен, то он обманывает сам себя. Гарриет Бичер-Стоу не просто писала о рабах и рабовладельцах, она старалась вызвать симпатию к первым и возмущение в адрес последних. Некоторые критики упрекают ее за то, что она делала это слишком топорно, но она, по крайней мере, не скрывала своей позиции ни от себя, ни от читателей. Она ненавидела рабство и открыто писала об этом. Август Спарк ненавидит женщин, но не имеет мужества признаться в этом открыто. А тайный враг – самый опасный.

– Вы считаете, что мужчины и женщины – враги?

– Назовите имя последней женщины, которая была избрана американским президентом. Пусть она была глупым плохим президентом, заставила всех мужчин ходить в розовых стрингах и развязала мировую войну. Но ее просто нет! Мужчинам дозволяется делать глупости на мировом уровне, а женщинам нельзя?! Или вы, как моя начальница, считаете, что умные женщины сами отказываются от легитимной власти?! Что им нравится подличать исподтишка… совсем как Августу Спарку?!

– Я скажу, что вы очень красноречивы, мисс. Особенно для человека, по вашим словам, не читавшего книгу, – сказала Дороти, зло щуря глаза.

Выражение лица у нее сейчас было точь-в-точь как у Ами, которая сжалась на своем насесте и злобно шипела. Ей не нравилось, когда в доме шумят.

* * *

Хизер вернулась домой, раздосадованная донельзя. Обед, начинавшийся как приятная неожиданность, закончился полной катастрофой. И то сказать: две женщины поцапались из-за мужчины, как кошки. Очень феминистично!

Она не сомневалась в своей правоте, но вряд ли стоило так на ней настаивать. Дороти зарабатывает себе на жизнь изданием книг, против которых так яростно выступала Хизер. Наивно думать, что ее можно переубедить. Да еще и огорчила ее подругу, которая вообще не имела отношения к теме спора. Теперь она будет плохого мнения о Хизер и решит, что все феминистки – бессмысленные скандалистки. Да, милочка, день прошел не зря!

Есть не хотелось, но скоро вернется с работы Хлоя – ее соседка, с которой они вместе снимали квартиру. На Хлою сейчас тоже свалились неприятности, но в отличие от Хизер не по ее вине. Много лет она вела в «Старом пакгаузе» кружок ткачества для женщин и детей. Теперь, когда старый пакгауз расселяли, Хлою с ее кружком отправили в одну из городских школ, но администрации было некуда ставить громоздкие ткацкие станки, и их просто свалили в подвале, а Хлое предложили вести кружок вышивания. «Я, конечно, согласилась, – говорила она. – Деньги-то зарабатывать надо. Но традиция, которой две сотни лет, уйдет псу под хвост! Я-то заработаю, а город станет беднее».

Хизер пыталась ей помочь сегодня утром, но не удалось. Всё, что она могла сейчас, – это приготовить вкусный ужин и достать бутылку вина. Но даже вино она пролила на стол, когда открывала, чтобы оно «подышало». «День сегодня явно не мой, – думала она, вытирая обширное пятно. – Завтра еще на свидании как-нибудь опозорюсь, чует мое сердце».

Юля

С появлением Августа Спарка, кем бы он ни был, заказ книг превратился в увлекательную игру. Юля придумывала заглавие, например – «Адвокат для невинной». Потом коротко описывала желаемое содержание: «Девушку обвиняют в преступлении, которое она не совершала. Молодой адвокат ей помогает». Потом определяла место и время: «Россия. XIX век». И особые пожелания: «Как у Акунина» – все ее подруги были без ума от Акунина с его Фандориным. И засовывала записку под подушку. То, что происходило с ней дальше, можно было только воображать. Но через несколько месяцев под подушкой оказывался новый роман.

Впрочем, эти романы всё чаще приносили разочарование. «В плену любви» («Девушку похищает мужчина, чтобы жениться на ней. XIX век, Франция. Как у Дюма») Юля даже не смогла дочитать до конца. Вместо любовной истории ей прислали какую-то порнографию с садо-мазо. Нет, Август Спарк в последнее время решительно испортился. Юля размышляла об этом, когда вела Егора в детский сад, слушая его вечное утреннее нытье, а потом ехала на работу.