Русская фэнтези 2007

— Да так… Наталья хотела на вернисаж в субботу, — досадливо сказал Бас. — Ну, там… а, не важно. Короче, пришлось через полгорода переться за билетами.

— Так это же хорошо! — оживился Вовка. — Во-первых, обрадуешь девушку. Во-вторых, это значит, что в тебе еще есть пламенный энтузиазм, и даже транспортные проблемы ему не помеха. В-третьих…

В нагрудном кармане Баса запиликала любимая мелодия из «Криминального чтива».

— Извини, — сказал Бас, доставая мобильный.

— Басенький мой, — сказал ласковый и капризный Наташин голос, — я что хотела тебе сказать, ты только не расстраивайся, мы в субботу не встретимся. Я тут в пятницу замуж выхожу, ну, так получилось. Ты только не переживай, Басик, ладно? Я тебя умоляю. Ну ты чего молчишь? Пожелай мне чего-нибудь такого, очень особенного…

— Желаю тебе успехов в труде, крепкого здоровья и счастья в личной жизни, — сказал Бас мертвым голосом и выключил мобилку. Совсем.

— Тебе срочно надо выпить, — озабоченно сказал Вовка. — Можешь не объяснять, я все слышал. Пойду скажу Тарашкиной, что у тебя сердечный приступ на почве любовной драмы, и я повез тебя к врачу.

— Она не поверит, — бессильно сказал Бас.

— Ну и шут с ней, — бросил Вовка, взлетая по ступенькам.

Они отъехали подальше от института и угнездились в пустой и тихой разливайке — ночные клиенты давно уползли, разбуженные ранним бодуном вчерашние выпивохи уже похмелились, а до вечерних завсегдатаев оставался еще весь день. Солнечные зайчики невинно прыгали по столам. Несмотря на уверения Вовки, что «ну, старик, это как лекарство» и «вот увидишь, тебе полегчает», в Баса не лезли ни водка, ни коньяк, а будучи залиты в организм насильно, никак себя не проявили. Он сидел, чувствуя себя интуристом в русской бане, и отстраненно наблюдал, как у Вовки постепенно начинают блестеть глаза и заплетаться язык.

Друг оказался неожиданно деликатен, и они по молчаливому обоюдному уговору не коснулись ни одной из опасных тем, даже абстрактную «бабы — суки» обошли ввиду ее актуальной конкретности. Вообще не говорили о настоящем, только о прошлом. Вспоминали школьное озорство. Часа через два школьная тема себе исчерпала, и стало понятно, что пора. Бас проследил, как Вовка грузится в маршрутку, сам сел в подошедший кстати автобус — и на середине пути его вдруг рывком развезло.

Кое-как он добрался до дома, кое-как открыл дверь, с пьяным надрывом сказал Наташкиной фотографии, заткнутой за раму старого зеркала: «Ну что ж ты, а? Я ж билеты купил…», горько вздохнул и завалился спать.

И приснился Басу сон.

Он шел по цветочному лугу. Жужжали пчелы над цветами. Казалось, что гудит самый воздух — горячий, густой, пропитанный медовой сладостью.

Пот выступил росинками на лбу Баса, он поднял руку, чтобы его смахнуть, да так и замер, не донеся руку до лба — потому что на нее опустилась стрекоза. Она оказалась у Баса прямо перед лицом, и он задержал дыхание, любуясь созданным природой совершенством. Стрекоза не думала улетать, растопырилась, как миниатюрный вертолет, давая себя рассмотреть.

Крылья у нее были угольно-черные, прожилки сверкали золотом. Наяву Бас таких стрекоз не видел — что, впрочем, не говорило о том, что их нет. Просто он, как записной горожанин, из насекомых близко знал мух, тараканов и домовых комаров. Ну и еще встречал продуктовую моль.

— И долго так будешь стоять? — поинтересовался насмешливый голосок.

Бас обернулся. Стрекоза улетела. Но он про нее уже забыл — потому что увидел фею.

Ростом фея оказалась ему примерно по пояс. Метелки травы качались на уровне ее плеч. Фея смешно тряхнула головой, отбрасывая со лба русую челку, и вздохнула.

— Ты говорить умеешь? — деловито спросила она. — Передвигаться можешь? А то, видишь ли, мне чудовищно неохота вызывать грифонов, чтобы тебя отсюда вывезти.

— Ну… — на пробу сказал Бас. Дар речи как таковой присутствовал. Другое дело, что Бас не имел ни малейшего понятия, что говорить. Фея его потрясла. Это вам даже не черная стрекоза.

— Ага! — обрадовалась фея. — Говорящий! Давай тогда рассказывай — кто ты такой, как сюда попал и прочую чушь. Между прочим, можешь предложить даме руку.

— П-пожалуйста, — неуверенно сказал Бас и наклонился, выставив в сторону феи правую руку, согнутую в локте.

Фея окинула его критическим взглядом, сверкнула фиалковыми глазами, ухватилась обеими руками за локоть — и Бас глазом не успел моргнуть, как она подтянулась, оттолкнулась от его ноги и с кошачьей ловкостью взобралась ему на плечо.

— Ой, — только и сказал он.

— Теперь веди себя хорошо, не то укушу за ухо, — засмеялась фея. — Давай знакомиться, меня зовут Алиция. Ты всегда такой неуклюжий или специально для меня? Ну же, иди вперед — вон к тому холму, видишь?

Фея была тяжелой, но от этого почему-то стало приятно. От девичьего тела исходило ощущение молодой энергии и пряный цветочно-травяной запах. «Да что я, в самом деле, торможу, — подумал Бас. — Это же только сон, здесь может быть что угодно, и вести себя тоже можно как мне захочется».

— Привет, Алиция! — сказал он. — Меня зовут Бас. Хотя в паспорте написано «Василий». Знаешь, что такое паспорт?