Русская философия: от истоков к смыслам

Здесь нам будет уместно вспомнить учение Ч. Дарвина и о некоторых особенностях природной, генетической фиксации видов животного мира.

Давайте просто вспомним, что эволюция, работая над видом, фиксировала инстинкты поведения, выделяя при этом инстинкт самосохранения в целях обеспечения его выживаемости как среди себе подобных, так и среди «высших особей», имеющих некие превосходства. Благодаря этим инстинктам животный мир и сегодня пока еще существует в природе, радуя человеческий взор своим многообразием.

Значит, эволюция не просто создает вид и говорит ему: «иди и живи там, среди них», попросту обрекая его, но прежде всего давая ему ключ выживания, встраивая в его сознание инстинкт самосохранения, оберегающий его от быстрого уничтожения (исчезновения).

Вывод напрашивается сам собой: человек – тот же продукт ЭВОЛЮЦИИ, значит, и ему она не могла сказать просто «иди и живи там, среди них»; следовательно, и в человеке есть природный КЛЮЧ «выживаемости».

Нам остается только понять – каков этот КЛЮЧ? При этом ОНА учитывает и условия, в которых будет существовать данный вид, награждая специфическими особенностями инстинктивного поведения. К примеру, отличие условий существования медведей южных широт и северного медведя. Пещерный медведь более «древний», чем северный белый, и их инстинкты имеют свои особенности, выраженные в некоторых отличиях приспособления к окружающей природе и ее условиям. Одно можно так же сказать с уверенностью – что биогенетическая и физическая особенность белого медведя отлична от бурого, она мощнее и сложнее.

А человек, тоже как вид, развивался как минимум в двух разных, резко отличных друг от друга, условиях, внесенных в земную жизнь ледниковым периодом.

Выше мы в общих чертах дали характеристику «субэтносу», прошедшему пик своего развития в южных широтах и получившему биогенетическую фиксацию, как вид, в живой природе южного полушария. Но мы ни слова не говорим о людях севера, живших тысячи лет в условиях, резко отличных от условий проживания неандертальца и ему подобных «собратьев» (мы их называли).