Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений

Священный Синод считал, что и в отношении других занятых территорий Болгарская Церковь лишь восстанавливает историческую справедливость, возвращая себе то, что принадлежало ей до 1913 г. Однако существенная разница между реальной ситуацией и желанием восстановить свою юрисдикцию на всех занятых территориях препятствовала попыткам Болгарской Церкви проводить там последовательную единообразную политику. Синод вскоре понял, что в Македонии и Эгейской Фракии невозможно полностью применить меры, используемые в Южной Добрудже.

Первый вариант проекта духовной администрации на занятых югославских и греческих территориях был принят на чрезвычайном заседании сокращенного состава Синода 25 апреля 1941 г. Он предполагал восстановление существовавшей до 1913 г. структуры экзархата – воссоздание шести епархий: Маронийской (с включением двух городов – Софлу и Фере, оккупированных немцами), Струмичско-Сереской, Скопле-Велешской (с включением части итальянской зоны Македонии), Охридско-Битольской (с включением другой части итальянской зоны Македонии), Солунской (Салоникской) и Одринской (Эдирненской, Андрианопольской). Эта была своего рода программа-максимум, направленная на распространение юрисдикции Болгарской Церкви на все болгарское население Балкан, в том числе на территориях оккупированных итальянскими, немецкими войсками и даже в Турции[67].

Первоначальный проект был представлен на отзыв премьер-министру и в Министерство иностранных и религиозных дел, и после критической оценки переработан Синодом. В результате в соответствии с его решением от 29–30 апреля летом 1941 г. в Эгейской Фракии и Македонии были созданы четыре епархии: Маронийская (временное управление которой поручили митрополиту Пловдивскому Кириллу), Струмичско-Драмская (под управлением митрополита Неврокопского Бориса), Скопле-Велешская (под управлением митрополита Велико-Тырновского Софрония) и Охридско-Битольская (под управлением митрополита Ловечского Филарета). Управление Пиротским, Босилеградским и Царибродским округами, в соответствии с существовавшим до 1913 г. положением, было передано митрополиту Софийскому Стефану. Еще один небольшой район Югославии – 9 сел к западу от реки Тимок – был присоединен к Видинской епархии (митроподит Неофит организовал там 3 прихода).

Оккупированная немцами Салоникская, а тем более Эдирненская епархия воссозданы не были. Однако и в четыре новоучрежденные епархии вошли некоторые захваченные итальянскими и немецкими войсками территории, что создавало большие сложности; на этих территориях болгарская духовная администрация не могла полноценно функционировать. Принимая второй вариант проекта учреждения духовной администрации, Синод оговорил возможность после стабилизации ситуации в Македонии и Эгейской Фракии вернуться к данному вопросу и окончательно урегулировать проблему. Однако этого не произошло, учрежденная летом 1941 г. временная духовная администрация в основном сохранялась вплоть до осени 1944 г.[68].

Одной из основных проблем новых земель было заполнение вакантных священнических мест, что являлось хронической трудностью Болгарской Церкви и в старых границах. Скоро стало ясно, что только возвращением прежнего клира экзархата в четыре новые епархии проблему не решить. Поэтому уже с лета 1941 г. туда стали командировать священников, ранее никогда не служивших в новых епархиях. В данной связи Народное собрание одобрило выделение кредита для оплаты 375 болгарских священников и диаконов, которые были распределены по приходам и монастырям в Македонии (280) и Эгейской Фракии (95). Следует отметить, что среди присланных священнослужителей было немало русских священников, поселившихся в Болгарии после окончания гражданской войны в России[69].

Включение в состав Болгарской Церкви новых епархий в Македонии и Эгейской Фракии и сотрудничество на этих территориях церковной администрацией с военными и гражданскими чиновниками дало основание Синоду летом 1942 г. поставить перед правительством вопрос о проведении Церковного Народного Собора, восстановлении существовавшего в X–XIV веках Болгарского Патриархата и выборах патриарха «в связи с окончательным объединением болгарского народа». II Мировая война стала причиной и изменения отношения болгарских архиереев к проблеме схизмы. Иерархи понимали, что фактическое восстановление юрисдикции экзархата над Македонией и Эгейской Фракией не будет гарантировано без канонического признания Болгарской Церкви другими Поместными Православными Церквами и отмены наложенной Константинопольским Патриархатом схизмы[70].