Читаем Русская идея и американская мечта — единство и борьба противоположностей полностью

Как незнакомые люди определяют русских — не понятно, ведь единственным отличительным моментом является русская речь, но по-русски говорят и россияне, и украинцы, и другие народы. Знакомую молодую женщину избили уже 2 раза незнакомые люди здесь в Америке (опять, в начале конфликта). Я хочу сразу подчеркнуть, что это частное явление, не является чем-то распространенным. Оба раза окружающие люди вызывали полицию, были свидетели, в одном случае они даже побили нападавшего, который сбил её с ног и стал пинать, приговаривая, что это за Украину. Интересно, что полиция всё спустила на тормоза, потерпевшей не дали никакой информации, кто эти люди. Она наполовину украинка, ничего такого против Украины никому не высказывала и приехала в Штаты из России в подростковом возрасте, так что школу оканчивала в Америке, говорит по-английски без акцента, но, видимо, желающим кого-то побить это всё не важно. Когда я начала рассказывать про избиения моему знакомому украинцу, проживающему здесь в Америке, поддерживающему Украину, то он сразу сказал: правильно, что избили, чтобы эти русские знали. Вот что значит читать украинскую прессу, заражаешься этим желанием кого-нибудь по крайней мере избить. Я сказала, что она здесь уже 25 лет с детского возраста, тогда он сказал, что те, которые живут здесь давно, то для них нужно сделать исключение. Я выдохнула — меня избивать не собирается. Я ему говорю, что если будут избивать, то разбираться, для кого делать исключение, будет сложно, он ведь и сам русскоговорящий, если это будет как основной критерий. Мой знакомый сказал, что будет тогда носить с собой всегда ленточку с жёлто-блакитными цветами. Вот мы уже и определились, кого нужно избивать, а кого — нет, просто — по ленточке. А ленточки моему знакомому действительно нужны: New York Post сообщает об украинце, который ранил другого украинца битой бутылкой, так что ему пришлось накладывать 17 швов в области шеи и лица, и парамедики сказали, что ему крупно повезло, можно сказать, что второй раз родился, поскольку ранение было около сонной артерии. Дело происходило в баре Нью-Йорка, и нападавшему не понравилось, что компания за соседним столиком говорила по-русски, они перешли на украинский, чтобы его успокоить, но, видимо, восточно-украинский диалект, на котором говорят и на юге России, его не убедил (https://nypost.com/2022/05/03/ukrainian-man-stabbed-for-speaking-russian-in-brooklyn-bar-brawl/). Знали ли бы ещё те, кто из России приехал сразу в начале этого конфликта, довольно богатые люди и все категорически против войны (я тоже против), но они как-то воинственно против — прямо хоть сами готовы идти в ВСУ, а вот как раз их, вновь прибывших, и собираются тут избивать. К слову сказать, я никогда (!) не слышала, что кто-нибудь из русских хочет избивать украинцев, не важно где — здесь, за границей, или в России. Да, принимают сейчас людей с русскими паспортами не очень. Мой знакомый простоял 5 часов на таможне в конце февраля, чтобы его пустили в Америку. У него всё в порядке было с визой, багажом, в Америку он ездит несколько раз в год по бизнесу. В какой-то момент допроса попросили телефон и пароль к нему, через час — вернули.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика