Локальная идея при всей своей проницаемости в содержание национально-исторической идеи, при несомненном ее историческом, социокультурном и мотивационном значении для России (выше мы об этом говорили) объективно несвободна от ряда ограничений, тем более в отношении определенных интегральных идей. Она ограничена во временном и пространственном отношении. Даже имеющие национальное значение творческие, духовные локальные идеи Илариона Киевского, Владимира Мономаха, Паисия Величковского, Тихона Задонского и других подобных им, а также незабываемые и высокозначимые для судьбы России и русской идеи локальные идеи Александра Невского, Дмитрия Донского, Михаила Кутузова в той или иной мере имели относительно ограничительные рамки.
Относительность ограничения в том, что хронологические и пространственные рамки не влекли за собой ограничения духовно-исторического и ментального влияния многих их идей и духовных заветов на будущие поколения. Не предавались они в принципе забвению и теми искателями духовной правды, для которых исторически они оказывались в далеком прошлом.
И все же локальные идеи не были свободны от определенной, относительной ограниченности. Отмечу ряд моментов. Локальные идеи непосредственно не были «завязаны» на первичном генезисе интегральной идеи, ее относительных гранях и людском составе. Так, например, локальная идея защиты России от Наполеоновского нашествия осталась в истории России в определенных хронологических рамках. Она также не охватила все народы России и не входила органично и непосредственно в корневые основы интегральных идей России.
Следует заметить, что локальные идеи, как правило, адресовались в историческую перспективу и в меньшей степени «завязывались» на историческом прошлом. Идеи Александра Невского и Дмитрия Донского проложили свои национально-исторические «тропы» преимущественно в будущие века, хотя некоторые духовно-исторические предпосылки имели место и в предшествующие периоды нашей истории.
То же в принципе можно сказать и об идеях защиты России от нашествия французской армии в 1812 году.
Таким образом,
И, конечно же, локальная идея не охватывала всю историю определенной интегральной идеи, не пронизывала ее генезис и радикальную эволюцию.
Наконец, локальные идеи при всем их ретроспективном и перспективном значении не сплачивали воедино различные интегральные идеи, не пронизывали все их содержание.
Теперь о сложном вопросе, в ответе на который таятся и философско-исторические и, возможно, ментальные «рифы». В самом деле, представленные выше соотнесения локальных и интегральных идей не несут в себе абсолютной дифференциации. И самое главное – правомерно ли столь близкие по содержанию и духу локальные и интегральные идеи относительно отграничить от единой русской национально-исторической идеи?
Вырисовываются
1. Первый посвящен отмеченному выше соотношению локальных и интегральных идей. Достаточно ли сказанного о них? Не возникла ли мысль о натянутости различия локальных и интегральных идей и не затушевана ли
Да, локальная идея, безусловно, обладает проникающей доминантой и в интегральную, и в определенной мере в единую национально-историческую идею России, о чем кратко говорилось выше. И конечно же, локальную идею не оградить «китайской стеной» от идеи интегральной.
2. В чем же
В чем же могла проявиться и проявлялась степень относительной ограниченности локальных идей по сравнению с интегральными? Локальные идеи, с одной стороны, относительно охватывали и одухотворяли интегральные идеи. Однако непосредственных системно-сквозных воздействий и радикальных масштабных поворотов в основном содержании интегральных идей им было подчас осуществить невозможно по объективно-историческим причинам.