«Русская идея» в русской литературе

V. П. Я. Чаадаев колебался между нигилистической критикой русской жизни («Философские письма») и верой в будущий расцвет России («Апология сумасшедшего»), понимание специфики русской судьбы соединялось у него с предпочтением Западной Европы. Вскоре произошло внешнее разделение этой внутренне противоречивой позиции. Западники (В. Г. Белинский (1811–1848), ранний А. И. Герцен (1812–1870), Т. Н. Грановский (1813–1855), ранний К. Д. Кавелин (1818–1885), И. С. Тургенев (1818–1883), Б. Н. Чичерин (1828–1904) и другие) считали единственным возможным путем развития путь Западной Европы, в своеобразии России они видели простую отсталость, которую нужно преодолеть. Тем самым, ими по существу отрицалась «русская идея», так смысловой вектор русской истории в их понимании направлен в сторону как можно скорейшего слияния с Западом.

Славянофилы (К. С. Аксаков (1817–1860), И. В. Киреевский (1806–1856), А. И. Кошелев (1806–1883), Ю. Ф. Самарин (1819–1876), А. С. Хомяков (1804–1860)), наоборот, считали оригинальность России её самым позитивным началом. Смысл «русской идеи» как раз и состоит (по их представлениям) в развитии этой оригинальности. Вслед за П. Я. Чаадаевым специфику России славянофилы определяли в сравнении с Европой (см. первые славянофильские статьи, своего рода манифест славянофильства – «О старом и новом» А. С. Хомякова и «В ответ А. С. Хомякову» И. В. Киреевского (1839), а также более позднего статью последнего «О характере посвящения Европы и оего отношении к просвещению России», 1852):

1) В России нет европейских и индивидуализма и рационализма, главные её начала суть а) христианская православная вера и б) соборность (в их осмыслении – гармоническое объединение в единое целое всех элементов национальной жизни, причём они понимаются как одухотворённые, наделённые сознанием и вступающие друг с другом в диалогические отношения).

2) Заимствуя у Запада некоторые идеи, Россия должна подчи-нитьих своим национальным традициям, осуществив тем самым новый в истории человечества синтез. 3) Благодаря этому она сможет сказать новое слово в мировой истории, заново открыв и наглядно показав собственной жизнью истины христианства забывшему их Западу. 4) В связи с этим русский народ оказывается народом-Богоносцем, Мессией, он призван сыграть исключительную роль в жизни человечества.

VI. Идея народа-Богоносца была важна для Ф. М. Достоевского (1821–1881) и для панславистов (И. С. Аксаков (1823–1886), Н. Я. Данилевский (1822–1885)), которые считали, что реализовать свои потенции Россия сможет, только объединив вокруг себя славян. Тогда славянский мир заменит мир романо-германский в качестве ведущей исторической силы. Отчётливо идеи панславистов были выражены Н. Я. Данилевским в книге «Россия и Европа» (1871).

Реакцией на данные концепции были теории К. Н. Леонтьева и В. С. Соловьёва. К. Н. Леонтьев (1831–1891) считал, что все культурные организмы (циклы) проходят в своём развитии три стадии: первоначальной простоты, цветущей сложности (расцвета) и вторичного упрощения, то есть умирания. Западный мир находится на пороге последнего этапа (умирания). Прогресс приведёт к нему и Россию, в целом движущуюся по одному пути с Западом. Поэтому необходима реакция на прогресс. Смысл «русской идеи» не в соединении со славянами (более, чем русские, заражёнными прогрессом), а в строгом консерватизме, в сохранении традиций византизма («Византизм и славянство», 1875).

В. С. Соловьёв (1853–1900) в принципе отрицал идею народа-Богоносца. Христианство – религия общечеловеческая, поэтому в ней нет народа-Мессии. Болезнь России состоит в отходе от универсализма. И сущность «русской идеи» заключается в его восстановлении, в объединении русской духовности со всемирным христианством, прежде всего, с католицизмом. Это приблизит полное воссоединение Церкви («Русская идея», 1888).

VII. XX век ознаменовался многочисленными интерпретациями «русской идеи». В качестве примера можно указать на статью Н. А. Бердяева «Душа России» (1915–1918). Для него Россия – страна антиномий (анархия ‹ – › бюрократизм, национализм ‹ – › любовь к другим народам, внутренняя свобода ‹ – › рабство и другие). Они – результат того, что в России мужское начало не овладело женским, последнее преобладает (пассивность, языческая по своей природе любовь к Матери-Земле, почитание Божией Матери). Смысл «русской идеи» – в соединении мужского и женского начал.

Иные, не менее интересные трактовки «русской идеи» можно найти у о. С. Булгакова, В. И. Иванова, И. А. Ильина, Л. П. Карсавина, Г. П. Федотова, евразийцев (Г. В. Вернадский, П. П. Сувчинский, Н. С. Трубецкой и другие[11].) Но в наши задачи не входит знакомство со всеми ними. Для нас было важно а) наметить основные тенденции осмыслении «русской идеи» и б) показать принципиальную разноречивость её философских интерпретаций.