Русская история в легендах и мифах

В 1727 году император Петр II, переехавший со своим двором в Москву, назначил его правителем Петербурга.

При Анне Иоанновне Миних привел в порядок армейские финансы, основал при войсках госпитали для раненых и гарнизонные школы, основал в Петербурге первый в России кадетский корпус и Инженерную школу для офицеров.

Увы, будучи прекрасным инженером, Миних был посредственным стратегом, недостаток полководческого таланта ему заменяла кипучая энергия – возможно, поэтому потери в его военных походах были всегда велики. «Это был человек с великим гением; один из лучших инженеров своего века, отличный полководец, но нередко слишком отважный в своих предприятиях. Он не знал, что такое невозможность; так как все, что он ни предпринимал самого трудного, ему удавалось, то никакое препятствие не могло устрашить его» – писал о нем современник.

С воцарением Елизаветы Петровны Миних был сослан в Сибирь, в Пелым, где провел 20 лет. Но и в эти годы он не сидел без дела: он разбил большой огород, обучал геометрии и инженерному делу местных детей, сочинял различные инженерные и военные проекты, остававшиеся без применения. Губернаторы сибирских городов боялись его, ссыльного, так, словно он был генерал-губернатором края. Узнав о каком-нибудь злоупотреблении, он тотчас же писал виновнику, грозя донести о том двору.

В 1762 году Петр III возвратил 78-летнего Миниха в Петербург, вернув ему все чины и награды. Из чувства благодарности, при перевороте в пользу Екатерины, фельдмаршал пытался помочь царю бежать в Ревель и снова был арестован. Но на этот раз беда пронеслась мимо: Екатерина поняла его мотивы и простила старика, а он принес ей присягу. Императрица назначила его губернатором Сибири, о чем он давно мечтал, но позволила ему жить в Петербурге. Умер Миних в возрасте 84 лет, до самых последних дней продолжая работать.

«Граф Миних представлял собою совершенную противоположность хороших и дурных качеств: то он был вежлив и человеколюбив, то груб и жесток; ничего не было ему легче, как завладеть сердцем людей, которые имели с ним дело; но минуту спустя, он оскорблял их до того, что они, так сказать, были вынуждены ненавидеть его. В иных случаях он был щедр, в других – скуп до невероятия. Это был самый гордый человек в мире, однако он делал иногда низости; гордость была главным его пороком, честолюбие его не имело пределов, и, чтобы удовлетворять его, он жертвовал всем. Он ставил выше всего свои собственные выгоды; затем, самыми лучшими для него людьми были те, кто ловко умел льстить ему…

….Он не имел способностей для того, чтобы быть министром, однако не упустил ни одного случая, чтобы попасть в члены министерства, и это было причиной его несчастья. Чтобы выверить у него самые тайные дела, стоило только рассердить его противоречием… В заключение, о нем можно сказать, по правде, что в нем нет ничего мелочного: хорошие и дурные его качества одинаково велики», – отзывался о нем Манштейн.

Анна Лопольдовна Блондинка на троне

Анна Иоанновна умерла, Бирона свергли. Официально власть принадлежала младенцу-императору и его матери-регентше. А на самом деле? А на самом деле – никому.

Анна Леопольдовна Мекленбург-Шверинская приходилась внучкой царю Ивану V. Трудно даже вообразить человека, более неспособного к управлению! Ее с полным правом можно назвать Маниловым на троне. Мало кто из современников сказал о ней доброе слово. Скучная, ленивая, глупая, «со странностями» – такой предстает она в письмах леди Рондо. «В ней нет ни красоты, ни грации, ни ум ее не высказал ни одного блестящего качества», – добавляла обычно добрая и снисходительная англичанка.

Анна Леопольдовна. Луи Каравак. 1740 г.

«По всему, что я сказал о принцессе Анне, будет нетрудно определить ее характер. Она была чрезвычайно капризна, вспыльчива, не любила труда, была нерешительна в мелочах и походила на своего отца, герцога Карла Леопольда Мекленбургского с тою только разницею, что она не была расположена к жестокости. В год своего регентства она правила с большою кротостью. Она любила делать добро, не умея делать его кстати, – писал о ней Манштейн. – Министров своих и умных людей она вовсе не слушала, наконец, она не имела ни одного качества, необходимого для управления столь большой империей в Смутное время».