Русская история. В самом сжатом очерке

Я вам сказал, что наша революция 1905 г. дает материал для проверки истории Великой французской революции. Наша революция побеждала и шла вперед, пока побеждал и шел вперед рабочий класс. Наша революция стала терпеть поражение, когда потерпел поражение рабочий класс. Был во Франции рабочий класс? Нет. Как класс пролетариат конечно был, но как класс, осознавший себя и свои интересы, — он не был представлен во Французской революции. Французская революция разыгралась на мелкобуржуазной плоскости, т. е. на той плоскости, на которой разыгралась наша революция в 1906 г. И вот вам причина того, что результаты нашей революции так прочны и что она через 25 лет идет кверху, а Французская революция через 25 лет уже далеко спустилась книзу и забралась собственно под хвост самой себе, если можно так выразиться, поскольку хартия 1814 г. давала гораздо меньше, нежели конституция 1791 г. Вот первый урок, который мы извлекли, — и сейчас рабочий класс идет во главе революционного движения во всем мире. Он ведет движение конечно и в Китае и в Индии. И там опорными центрами являются пролетарские центры — Шанхай, Кантон, Бомбей и т. д. Сейчас идут в Китае крестьянские восстания. Недаром буржуазные газеты называют их коммунистическими, недаром они идут под коммунистическими лозунгами. Это — опять-таки урок той же самой пролетарской борьбы. Про другие страны, про Европу, и Америку, не приходится говорить, — там гегемония рабочего класса совершенно очевидна. Особенно курьезно положение в Германии. В Германии партии, представляющие или претендующие представлять рабочий класс, составляют большинство в рейхстаге. Знаете ли вы, что в рейхстаге — 576 членов, из них 320 коммунистов, социал-демократов и фашистов, гитлеровцев¹³⁷. Коммунисты представляют рабочий класс, социал-демократы и фашисты делают вид, что они представляют рабочий класс. Вы знаете, как официально называется фашистская партия? «Национально-социалистическая рабочая партия». И действительно, малосознательные рабочие, преимущественно ремесленные рабочие, за ней идут, в ее рядах — порядочное количество ремесленного пролетариата; и за социал-демократией — хотя все меньше и меньше — идут рабочие. Эти три партии, за которыми идут рабочие (сознательные — за коммунистами, малосознательные — за социал-демократами и фашистами) — они составляют большинство в рейхстаге — 320 человек из 576, а в стране сидит буржуазное правительство. Это подводит нас к другому уроку революции 1906 г. Что такое гитлеровцы, фашисты — вы знаете, это — нечто вроде наших зубатовцев. За Зубатовым, за Гапоном тоже шли рабочие. Но кроме этого в Германии мы имеем 8½ млн. рабочих, которые находятся в руках оппортунистов. И вот вам объяснение неудачи нашей революции 1905 г. и медленного движения революции в Германии в наши дни. Корень — один и тот же. Вот — громадный урок, который дает революция 1905 г. нашему времени.

Борьба с оппортунизмом всякого типа — с правым и «левым» — это наша основная борьба. Мы конечно можем ее мотивировать всячески — и хозяйственным, и международным положением, и как угодно, но не мешает ее мотивировать и исторически, ибо, в конце концов, исторические примеры наиболее убедительны. Оппортунистическое руководство всегда вело к гибели и к краху. Поставить оппортунистов во главе движения — это значит итти на верный разгром, на верное поражение. Вот чему учит нас между прочим революция 1905 г. Она учит нас настоящим, основательным образом ненавидеть оппортунистов, и в этом смысле она остается незабываемым уроком, незабываемым до наших дней. Она остается живым примером, несмотря на то, что она не была социалистической революцией, — они была, как вы знаете, революцией буржуазной, желавшей остаться в пределах капиталистического строя, правда, на очень короткое время. Воображать дело так, что Ленин будто бы думал добиться буржуазной республики и затем сесть отдохнуть, — это совершенно нелепая идея. Ленин прямо говорил, что на другой день после победы демократической революции мы немедленно перейдем к социалистической революции. Теория непрерывной революции отлично была известна и Ленину, только Ленин не делал из нее пугала, как Троцкий. Хотя революция 1905 г. была непосредственно революцией буржуазной, но, поскольку там сталкивались четкие партийные позиции в лице Ленина — с правым оппортунизмом в лице меньшевиков, не прикрытых революционной фразой, с «левым» оппортунизмом в лице меньшевиков, прикрытый революционной фразой, а отчасти и со всякого рода богдановскими элементами, — постольку революция 1905 г. является для нас грандиозным предметным уроком. И вот почему в наши дни, в дни социалистической реконструкции нашего хозяйства, когда вопрос о четкой последовательной линии и неуклонном ее проведении и о борьбе с оппортунизмом стоит так остро, — нам полезно, с точки зрения анализа политического руководства, приглядеться к нашей революции 1905 г.