Русская история. В самом сжатом очерке

Вот в какой обстановке, товарищи, потерпела поражение Красная Пресня. Собственно, восстание на Пресне — это конечно самый героический эпизод восстания, но это вовсе не единственное вооруженное рабочее выступление даже в Москве, а тем паче во всей стране. Очень извиняюсь перед товарищами краснопресненцами, но я уже вас предупредил, что я — историк, загипнотизированный документами, а документы говорят, что восстание было всюду. А кроме документов есть еще и мои личные впечатления. Я сам ведь в этом районе, Сущевско-Марьинском, был. На моих глазах прошло несколько боев, моими глазами я видел баррикады, здесь сооруженные на моих глазах; в один из флигелей дома, где я жил, попала граната, другая граната разорвалась около меня, шагах в 50. Не могу я этого забыть. Все-таки около меня гранаты не так часто разрывались, чтобы я это забыл. (Смех.) Я этого забыть не могу и не могу забыть того, что вооруженная борьба, настоящая вооруженная борьба, шла в целом ряде рабочих районов Москвы, а не только на одной Красной Пресне. Но что Красная Пресня представляла из себя самый героический момент восстания — об этом конечно не может быть спора. И правы те товарищи, которые объясняют это тем, что вооруженное восстание нигде не было связано с рабочими массами в такой степени, как на Пресне. Оно всюду было связано с массами, но такая тесная связь, чтобы непосредственно из рабочих казарм шло вооруженное восстание, — была не везде, а тут было именно так. Краснопресненские кухни — это был штаб, оттуда шло все руководство. Красная Пресня — это была своего рода цитадель, где сидели резервные силы, откуда они выступали на бой. Такой тесной связи между рабочими и вооруженным восстанием, как на Пресне, не было нигде. И недаром Ленин писал Краснопресненским рабочим, недаром мы собираемся дни, посвященные 25-летнему юбилею, провести именно на Пресне. Это — совершенно правильно. Пресне — честь и место, очень большая честь и очень большое место в этом восстании. Но вооруженное восстание 1905 г. было выступлением всей пролетарской массы, всей пролетарской страны. Пролетариат, к сожалению, был разбит в этом выступлении, и это решило судьбу всей революции, как показал следующий — 1906 г.

1906 г. чрезвычайно характерен как проверка положения о гегемонии пролетариата в нашей первой революции. В 1906 г. крестьянское движение было гораздо более интенсивно, чем в 1905 г. Некоторые историки, механистически подходящие к явлениям, пытались цифрами доказать, что выступлений было больше в 1905 г., чем в 1906 г. Да, но таких выступлений, когда целиком были бы сбриты помещичьи усадьбы в целых уездах, как это было с Бобровским уездом Воронежской губернии, — в 1905 г. не было, такой остроты крестьянское движение не достигло.

Одновременно с этим колоссальной остроты достигло движение в армии. Количество случаев неповиновения солдат в 1906 г. было в несколько раз больше, чем в 1905 г. Преображенский полк, первый полк царской гвардии, вышел из повиновения. Крупнейшие восстания моряков и солдат вне района Черного моря, в Кронштадте и Свеаборге, падают как раз на 1906 г. Непролетарская революция бушевала в 1906 г. больше, чем она бушевала в 1905 г. Мелкая буржуазия подтянулась и вошла в революцию, но оказалось, что без своего вождя, без рабочего класса, она победить не в состоянии. И самодержавие летом 1906 г. чувствовало себя куда более прочно в седле, нежели оно чувствовало себя в конце 1905 г. Никакие уступки не были даны. Был посажен Столыпин, были введены полевые суды и т. д. и т. д. Самодержавие осмелело и обнаглело, потому что оно видело, что настоящий его враг, настоящий руководитель движения — рабочий класс ушел с поля. И оно не забыло этого врага. Не случаен финал революции (финалом был не январь, финал был 3 июня 1907 г.). С чем был связан этот финал? Этот финал был связан с арестом социал-демократической фракции Государственной думы, не какой-нибудь другой, не с арестом трудовиков, не с арестом кадетов, которые выпустили Выборгское воззвание в 1906 г., а с арестом социал-демократической фракции Государственной думы. Знала кошка, чье мясо съела, знал Столыпин, с кем ему приходится иметь дело. Он ударил своего главного врага, ударил пролетариат. Он на этом попробовал, встанут ли опять рабочие на защиту своей фракции, или нет? Оказалось, что сил уже не было, они не встали, и это решило судьбу революции, которая кончилась в июне 1907 г.