Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей

Нужно было так или иначе покончить со шведами. Новгород оставался в их руках. Вместе с Новгородом захвачены были Водская пятина, города Корела (Кексгольм), Ивангород, Ям, Копорье, Ладога, Порхов, Старая Руса. Шведы поставили везде своих воевод, но вместе со шведскими были и русские начальники. Избрание Михаила создало новгородцам затруднительное положение относительно шведов: волей-неволей они присягали на верность королевичу Филиппу с тем, что он будет царем всей Руси; но теперь в Москве избран другой царь, и шведский наместник Эверт Горн, занявший место Делагарди, объявил новгородцам, что так как Москва не хочет королевича Филиппа, то королевич не желает быть на одном государстве Новгородском; по этой причине Новгород со своей землей должен присоединиться к Шведскому королевству. Новгородцы не были согласны на присоединение к Швеции. Опрошенные через своих пятиконецких старост, они упирались, увиливали, говорили, что, дав раз присягу королевичу Филиппу, желают оставаться верными своей присяге. Некто князь Никифор Мещерский возбуждал тогда новгородский народ ни за что не присягать шведскому королю, не соглашаться на присоединение Новгорода к Швеции и ни в коем случае не отлучать его от Московского государства. Шведы за это посадили Мещерского под стражу. Народ не успокаивался, не давал требуемого согласия на присоединение к Швеции, и наконец митрополит Исидор попросил у шведского наместника дозволения отправить в Москву посольство для убеждения бояр признать царем королевича Филиппа. Шведы согласились. Послом от Новгорода поехал хутынский архимандрит Киприан, который прежде участвовал в посольстве новгородцев к шведам в Выборг и казался расположенным к Швеции; с ним поехали двое дворян. Вместо того чтобы уговаривать бояр отступить от Михаила (что было слишком опасно для посланных), новгородские послы били челом боярам, чтобы царь Михаил Федорович простил новгородцам невольное целование креста и заступился за Новгород, который ни за что не хочет отрываться от Русской державы. Царь допустил новгородских послов к себе, обласкал и приказал дать им две грамоты: одну от бояр, явную, с суровым выговором всем новгородцам за то, что они отправили к ним посольство с советом изменить царю, а другую, тайную, – от царя; в ней Михаил Федорович прощал новгородцам все их вины и обнадеживал своей милостью. Царскую грамоту стали раздавать в списках тайком среди новгородцев для поддержания упорства, но в Москве нашелся изменник, благоприятель шведов – думный дьяк Третьяков: он написал об этой тайной грамоте шведскому наместнику. Тогда Эверт Горн посадил под стражу ездивших послов и принялся за Киприана: его мучили на правеже, морили голодом и морозом.

Военные попытки против шведов были неудачны для русских. Англия намеревалась добиться от России новых выгод в торговле, и потому для нее был большой расчет оказать России услугу, чтобы иметь право требовать возмещения. Английский король обещал прислать уполномоченного с тем, чтобы примирить русского царя со шведским королем. В 1614 году с такой же целью отправлены были московские послы Ушаков и Заборовский в Голландию. Эти послы были так бедны, что в Голландии вынуждены были дать им 1000 гульденов на содержание. Голландские штаты также обещали свое посредничество в деле примирения России со Швецией. Голландцы надеялись через это причинить ущерб англичанам, с которыми они находились тогда в сильном соперничестве.

В Москву приехал от английского короля в качестве посредника Джон Мерик, известный русским купец, пожалованный английским королем в рыцари. Со стороны голландцев прибыл в Россию Николай Ван-Бредероде с товарищами.

Палаты Романовых в Зарядье, на ул. Варварке.

При посредничестве этих послов состоялось совещание между русскими и шведами в селе Дедерине. Со стороны русских были окольничий князь Даниил Мезецкий и дворянин Алексей Зюзин с товарищами; со стороны шведов – Яков Делагарди, Генрих Горн и др. Шведский король осаждал Псков, но неудачно, и, потеряв Эверта Горна, отступил от города.

Здание Посольского приказа в Москве. Гравюра XVII в.