Читаем Русская книга о Марке Шагале. Том 1 полностью

Он стари похож на свое одиночество.Ему рассуждать о погоде                                               не хочется.Он сразу – с вопроса:– А вы не из Витебска?..Пиджак старомодный                      на лацканах вытерся…– Нет, я не из Витебска…Долгая пауза.А после – слова               монотонно и пасмурно:– Тружусь и хвораю…В Венеции – выставка…Так вы не из Витебска?– Нет, не из Витебска…Он в сторону смотрит.Не слышит,                    не слышит.Какой-то нездешней далекостьюдышит.Пытаясь до детствадотронуться бережно…И нету ни Канн,                              ни Лазурного берега,ни нынешней славы…Светло и растерянноон тянется к Витебску,                                     словно растение…Тот Витебск его —                       пропыленный и жаркий —приколот к земле                               каланчою пожарной.Там свадьбы и смерти,                                   моленья и ярмарки.Там зреютособенно крупные яблокии сонный извозчик                                    по площади катит…– Так вы не из Витебска?..Он замолкает.И вдруг произносит,                                       как самое-самое,названия улиц:«Смоленская»,«Замковая».Как Волгою,хвастает Витьбой-рекоюи машет по-детскипрозрачной рукою…– Так вы не из Витебска…Надо прощаться.Прощаться.Скорее домой                      возвращаться…Деревья стоятвдоль дороги навытяжку.Темнеет……И жалко,что я не из Витебска.


АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ

Печатается по: Возвращение мастера. 1988. С. 11–12.



ВАСИЛЬКИ ШАГАЛА

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное