Русская комедия (сборник)

Ну что ж, истинные колдыбанцы — люди дела.

— Старые волжские предания гласят…

И так далее. Про методы и методики наших предков-ушкуйников.

Деляга из «Интуриста» выслушал нас очень внимательно. И бровью не повел, и глазом не моргнул, и в тигра не превратился. Дабы зарычать от бешенства. Дескать, хватит вешать лапшу на уши.

Видать, удивительный колдыбанский бизнес-план взволновал его. Растрогал душу. Затронул ум.

— Сценарий действительно талантливый, — похвалил он. — Не то что во МХАТе или БДТ. Вери гуд! Но…

— Знаем-знаем, — поспешили перебить его сценаристы. — Вы хотите сказать, что американцы могут грабить кого хотят, но их грабить — и думать не смей. Враз озвереют. И на счет «раз-два» убьют. И ни Интерпол, ни Гаагский трибунал не заступятся. Про наш «Интурист» и говорить нечего. «Интурист» скорее покончит самоубийством, чем осмелится что-нибудь сказать американцам. Хотя бы «Караул!».

— Да, мистеры романтики, да! — подтвердил патриот-добытчик. — Как только вы пойдете на абордаж, американцы вас просто-напросто укокошат. Перебьют, как мух.

Ха! Нашел чем пугать истинных колдыбанцев! Мы только и ждали таких страшных угроз. Все идет по плану. Наши лица расцвели в широких лучезарных улыбках.

— О наивный толмач заокеанщины! — завели мы свой коронный речитатив. — Сейчас вы услышите такое, что вам захочется подпрыгнуть до потолка.

Закавказского усадили на стул и слегка привязали полотенцем. В интересах техники безопасности, сокращенно ТБ. Показательно, что он согласился на эту меру: уже так поверил в нашу особую романтику.

— Вы говорите, что нас укокошат? Как мух?

— О! Тогда дело в шляпе. Полный успех!

— Мы погибнем лютой смертью? О! Даже не верится в такую удачу!

— Каюк, амба, капут? Так это и есть гвоздь нашей программы!

— Знай наших! — грянул хором зал.

Толмач заокеанщины подпрыгнул. Вместе со стулом. Только поэтому он не ушиб наш потолок своей головой. Однако сам выглядел малость ушибленным.

— Вери велл! Но…

— Знаем-знаем! Предвидим и предчувствуем! — заторопились провидцы флагманского столика. — Вы хотите сказать, что лютый коллективный капут — это слишком мрачно.

— Как во МХАТе или БДТ. Или еще хуже: как в Московском театре сатиры.

— Но вы просто еще не видели, как идут на смерть колдыбанские удальцы.

— Как на праздник! О! Это прекрасное и величественное зрелище!

Мы оседлали своего фирменного конька и неслись вскачь:

— Вот чеканным шагом торжественно марширует навстречу смерти Самосудов. Будто идет орден из рук полковника Фараонова получать. Его сменяет Безмочалкин. Он гибнет с таким смаком, словно его пригласили в женское отделение на помывку манекенщиц. Затем на место павших становится Молекулов. Глядя на ликующую физиономию смертника, можно подумать, что его директрису Рогаткину сняли с должности. Вослед за товарищами на верную погибель выступает Профанов. Он тоже очень рад: не каждому ведь дано гикнуться, будучи абсолютно здоровым. А вот, проводив в последний путь своих старших наставников, спешит с улыбкой на устах сложить голову юный Роман Ухажеров. Он весь светится. Наверное, в последнюю минуту мысленно видит свою невесту Рогнеду. В модном траурном головном уборе. Ах, как к лицу ей черный цвет!

— Браво, браво! — не мог сдержать своего восторга Закавказский. — Московские и питерские драмоделы ни за что не придумают такой хитроумный сценарный ход. Я уж не говорю о наших киношниках. По сравнению с вами они — просто сапожники. Вери велл! Но-о-о!

Вот зануда! Сколько можно «но-о-о!», «но-о-о!». Занокался, как ямщик. Будто мы ему — орловские рысаки. И так уж гоним галопом.

— Читаем, читаем ваш крик души на трех языках и даже на международном языке эсперанто! — перебили ямщика наши кони-ясновидцы. — Душа ваша кричит о том, кто же возьмет с американцев доллары, если мы все как один полегли. Нет проблем. В нужный момент, то есть когда мы все поляжем от руки иноземных супостатов, появляется… Лука Самарыч.

На сей раз многозначительную мхатовскую паузу не выдержал зритель.

— С автоматом! — возбужденно догадался он, входя в разбойничий вкус. — С пулеметом! С фугасом! А ТБ? Техника безопасности предусмотрена?

Флагманская ладья ушкуйников снисходительно улыбнулась.

— Вы еще скажите, с поясом шахида, — пожурил ушкуйник-мент Самосудов. — Лука Самарыч явится с… огромным букетов цветов. Дескать, восхищен, как вы, уважаемые басурманы, уложили всех моих разбойничков.

— С букетом и с хлебом-солью, — подхватил ушкуйник-банщик. — Дескать, приезжайте к нам еще. Специально для вас новую шайку соберу.

— С букетом, с хлебом-солью и с огромным мешком, — продолжил ушкуйник-педагог. — Дескать, ничего от вас не надо. Представление было бесплатным. Пожал-те только на памятник невинным вашим жертвам мешок долларов.

— И всё! Занавес! — оглушил придирчивого заказчика ушкуйник-просветитель. — Больше никаких «но»! Все остальное поймете, когда Лука Самарыч будет доллары лопатой грести.

Роман Ухажеров дернул посла за рукав: