Русская комедия (сборник)

Правильный поворот. Но мы, естественно, изобразили полное недоумение.

— Нет-нет, не возражайте! — поспешно реагировал наш ассистент. — Дело в том, что теплоход должен плыть до Астрахани и обратно. А вдруг янки умрут от восторга здесь и сейчас? Тогда их адвокаты взыщут с «Интуриста» огромную неустойку за срыв круиза.

— Отложим нашу операцию на неделю, — продолжал он. — Ограбим янки на обратном пути.

— Нет-нет, не возражайте! — снова не дал он нам раскрыть рта, хотя мы и не собирались этого делать. — Понимаю, как не терпится удальцам на разбой, догадываюсь, как сушат их душу вынужденные простои.

— Чтобы вы не засохли, — он дружески подмигнул, — выпейте, пожалуйста, за счет «Интуриста». Столько, и еще столько, и еще полстолька, и еще… на похмелье. Сделайте одолжение.

И не успели мы изобразить полное удовлетворение, как наша звезда эстрады, то бишь железная дверь, ликующе заголосила: «Кто к нам с долларом придет, тот железно без него и останется».

След Захребет-Закавказского уже простыл.

— За Луку Самарыча! — Во всю мощь истомившихся от жажды глоток вскричали мы.

Но… атаман не появился. В чем дело? Неужто умер от страха? В ужасе мы бросились к подсобке, сорвали с петель дверь и… узрели дивное зрелище.

Наш атаман натурально спал. Безмятежно, крепко, по-богатырски. О легендарная колдыбанская быль! Нет на тебя гомеров и гюго.

— Лука Самарыч! Мы победили новых гигантов!

— Они бежали без оглядки прочь!

— Мы взяли с них выкуп. Столько и еще столько…

— Впрочем, мы не считали, сколько. Истинные колдыбанцы не торгуются.

Наш атаман вышел на середину зала, занял основную монументальную позицию. И, как он это может, изрек голосом партийного трибуна тире городского сумасшедшего:

— Мне стыдно за вас! Брать с иноземцев выкуп не торгуясь — это не укладывается в моей голове. Что скажут о нас внуки и правнуки?

С досады он хлопнул себя богатырской дланью по лбу. Ну и? Ну конечно, на богатырском его лбу тут же вспыхнул богатырский шишман-фонарь. Теперь теплоход «Лев Толстой» может совершенно спокойно продолжать свое плавание. Даже если вдруг посреди ночи и посреди Волги погаснут все бакены, а на небе — все звезды, все равно будет светло. До самой Астрахани.

— За Луку Самарыча!

— За эпоху! — переборов свой гнев, смилостивился атаман. — За Особую Колдыбанскую Истину!

Ульк!

* * *

Такова быль, которую совершили мы. Как видите, совершенно без участия нашего предводителя. Более того, можно сказать, что мы научились печь удивительные были как блины. Быстро, на уровне мировых стандартов и даже хлеще. Не то что блины от Гомера и Гюго. И даже от тещи Гомера, не говоря уж про тещу Гюго.

Естественно, кое-кому это не по вкусу, и кое-кто стряпает к нашим блинам свою подливу. Сиречь небылицы.

На сей раз небылица утверждает, что Альфонс Захребет-Закавказский обобрал первым делом не американцев, а нас. Так прямо и заявил начальнику круиза, когда примчался на теплоход:

— Халява, сэр! Я обобрал этих колдыбанских простаков.

— Трепач, — отмахнулся тот. — Что с них взять?

— Не скажите, — возразил проныра Альфонс. — У них такой проектик. ОКИ — О’КЕЙ! Все буквы заглавные.

— Ты на каком языке лопочешь? — удивился шеф.

— Слушайте, затаив дыхание, — отвечал ему агент-добытчик. — Старые волжские предания гласят…

— Бьютифул, — согласился шеф, когда выслушал своего менеджера. — Это тебе не московский цирк, не питерская Мариинка. Но…

— Знаю, знаю, — перебил его Альфонс. — Вы хотите спросить, в чем секрет проекта.

— Да, — подтвердил шеф. — Какая там собака зарыта?

— О! — по-американски поднял два пальца вверх Альфонс и водрузил на стол бутылку «Волжской особой». — Буду учить вас мыслить не по-московски, а по-колдыбански.

Выпили по первой.

— Хм, — заметил начальник круиза. — А мысль-то, и правда, течет сразу как-то шире и глубже.

— Тогда полюбуйтесь на это чудо-чудовище. Анфас. Профиль. В полный рост. В положении лежа на диване вверх животом.

И он выдал пасьянс из фоток Самарыча.

— Какое импузантное, от слова «пузо», чудовище! — восхитился начальник. — Ну и пузо! Аж в кадр умещается только наполовину! Гениально. Где он такую огромную надувную подушку достал? Да что там подушка — небось надувную лодку под плащ подложил. А не лопнет, если хорошенько кулаком ткнуть? Что? Это натуральное такое пузо? Да ну? Вот чудеса! Вери гуд!

— А знаете, кто это? — заулыбался довольно Альфонс. — Только не упадите за борт. Это легендарный волжский атаман нашего времени, предводитель лихих разбойников Лука Самарыч с Самарской Луки.

— Вот это собака! — начальник подпрыгнул вместе со стулом и чуть не улетел за борт. — И как хорошо они ее зарыли!

— Засыпали драмой и трагедией, — поддакнул Альфонс. — Но я докопался. Ноу-хау у нас в кармане! Секрет в том, что это ноу-хау…

— Шутка? — догадался шеф. — Розыгрыш?

— Хохма! — подтвердил Альфонс. — Особая Колдыбанская клоунада.

— Ушкуйники, — не без уважения отозвался об истинных колдыбанцах начальник круиза. — Такой проект ни медведем, ни лебедями, ни народными артистами не перешибешь. Что будем делать?

— Надо выпить по второму стакану.

— Наливай.

Приняли вторую дозу.