Русская комедия

— От имени присутствующих я тоже прошу передать «хэлло» уважаемым представителям заокеанщины, — вежливо, но строго заявил Юрий Цезаревич. — Однако сразу предупреждаю: «Утес» — передовое предприятие колдыбанского общепита и цитадель колдыбанского духа. Сюда приходят только для того, чтобы испытать восторг и ликование.

— О’кей! — обрадовался Альфонс. — Именно эти чувства я испытываю сейчас, ибо вижу, что не ошибся в вас. Бизнес будет! В переводе на русский, дело пойдет.

— Дело? — усомнился бармен. — Предупреждаю: здесь не бурлаки, а философы-мыслители.

— Знаю, знаю, слышал, слышал, — подтвердил посол. — Философы из народа. Велл! Уверен, что вам по плечу — самые большие задачи. Джентльмены народные философы! Надо выбить из иностранцев доллары. Это задача государственного значения. Помочь в ее решении — долг каждого истинного гражданина.

— Долг платежом красен, — философски высказался гражданин Подстаканников.

— Само собой, — отозвался Закавказский. — «Интурист», то есть я, его агент, плачу по-царски. То есть валютой. Твердой. Десять процентов дохода мне, пять процентов — вам.

— По-вашему, это велл? — спросил Подстаканников.

— Вери велл, — подтвердил посол. — Вы же все-таки не бурлаки, а мыслители.

Юрий Цезаревич хотел бы поторговаться, но твердую валюту, да еще в качестве немыслимого долга — гражданского долга ему хотелось еще больше.

— Ну ладно, джентльмены не торгуются, — сделал он широкий жест. Сначала в переносном смысле, а потом в буквальном, указав рукой на витрину своего сервиса. — Весь мой ассортимент — к услугам заокеанских гостей.

Захребет-Закавказский — что значит гид-переводчик высшего класса! — выдержал этот экзамен отлично. Взглянув на ассортимент Подстаканникова, то есть на пряник-булыжник «Любительский» и приправу-отраву «Пикантную», он даже не икнул, а восхищенно почмокал губами:

— Невиданный ассортимент! Однако интуристы приезжают к нам из-за бугра не объедаться. Они жаждут интересного общения. Вот почему я к вам.

Это нашему бармену было уже не по извилине. Бескорыстный интерес, да еще международный, к его клиентам, точнее, к его вечным должникам? Уж не хотят ли Соединенные Штаты потребовать реструктуризацию этого долга? А может, наоборот, расщедрятся и возьмут его на себя, хотя бы частично, хотя бы в наших «деревянных» рубликах?

В глубокой задумчивости Подстаканников удалился за свой прилавок.

— Бьютифул! — воскликнул посол. — Все будет совсем просто. Как пареная репа.

И он изложил, как именно будет париться репа.

Сейчас мы идем на берег, садимся на катер и едем на теплоход. Поднимаемся сразу на верхнюю палубу. Там нас уже ждут не дождутся. С развешенными до полу ушами. Потому что Закавказский порассказал о нас семь верст до небес. Дескать, есть такие на Самарской Луке «крутые философы». Что? Народная молва нас так окрестила? При чем тут народная молва? Закавказский сам до этого дошел. Своим собственным умом. Рашн мужик-философ. О как! Вери велл. Бьютифул. Сам бы уши до полу развесил, да только полы у нас везде грязные…

Короче, мы — на палубе. Выпьем по рюмочке виски, пожуем икорку, распишемся в ведомости на получение денежного вознаграждения. Всё — по сценарию.

Сначала мы войдем в круг интуристов, и Захребет-Закавказский представит нас. Тут надо поклониться по-русски, то есть в землю. Это очень нравится американцам.

Особенно когда, кланяясь, лбом о палубу ударяют. Очень хорошо такие поклоны получаются у москвичей. Со звоном. Но в столице «Интурист» приглашает обычно ведущих артистов из театров. Нам за ними, конечно, не угнаться. Поэтому лбом о палубу не надо. Лучше поклониться трижды. Как делают хитрые петербуржцы. В пояс, но трижды. Тоже очень нравится американцам.

Итак, мы кланяемся, кланяемся, кланяемся. Теплоходский музрук меж тем уже растягивает меха саратовской гармошки. Американцы обожают саратовскую — с бубенцами. Альфонс привел яркий пример. В Москве к американцам приводили гигантскую белую медведицу из цирка, а в Петербурге — балерин из Мариинского театра. Медведица плясала под саратовскую с бубенцами танец «Яблочко», а балерины изображали маленьких лебедей. Так вот, американцы буквально залапали… нет, не медведицу и даже не столько балерин, сколько гармошку.

Но волжские мужики-философы — это, конечно, хлеще, чем медведица из московского цирка и питерские балерины из Мариинки. Лучший работник «Интуриста» выразил уверенность, что на сей раз главное внимание выпадет не саратовской гармошке, а пляшущим колдыбанцам.

Да, плясать нам придется обязательно. Но не обязательно «Яблочко» и желательно не танец маленьких лебедей. Можно, например, «Цыганочку», «Камаринскую», хорошо — украинский гопак, на худой конец, просто вприсядку. Просто, естественно. Лучше по-медвежьи, чем по-мариински.

Итак, звенят бубенцы саратовской гармошки, пляшут вприсядку колдыбанские философы-мыслители. Тут уж не выдерживают и заокеанские туристы. Сначала выходит в круг какой-нибудь америкэн бой. Потом какая-нибудь америкэн гёрла. Потом несколько мэн и вумэн. И вот уже палуба ходит ходуном, поет и пляшет, визжит и стонет.