Русская комедия

Что же она затеяла?

— Прошу крепко зажмурить глаза! — приказала нам главгероиня голосом высококвалифицированной, а еще более — высокооплачиваемой гастролерши-кудесницы. Считайте вслух до десяти. И-раз!

— Раз! — повторили мы хором, честно играя в жмурки. — Два-а! Три-и-и…

Мы понимали, что милая уральская атаманша вместе со своими милыми разбойницами готовит нам какой-то особый подвох. Но что делать? Мы все-таки надеялись, что наш горе-атаман в последний момент тоже проявит себя как надо. Умником и разумником. То есть провалится сквозь землю. Или хотя бы даст деру без оглядки. А уж без него будет проще. За нами уж дело не станет. В смысле уж нас-то никто не догонит.

— Десять! — нетерпеливо выкрикнула луженая глотка Профанова.

— Десять! — хором гаркнули мы и открыли глаза.

Наши очи узрели… диво. Как и обещала уралочка Дуся, совершенно особое. Во-первых, с глаз долой исчезли сама атаманша и все ее разбойницы. Их короткие юбочки плыли уже по набережной. Во-вторых, вместе с юбочками исчез… Здесь надо бы выдержать тройную мхатовскую паузу, но у нас просто нет сил удержать даже самих себя. Потому как, считай, прямо на наших глазах исчез один из двух бесценных для человечества предметов.

На крутом волжском берегу в центре видовой площадки теперь стоял лишь один истукан. В одном-единственном экземпляре то есть. В количестве одной штуки.

— Что все это означает? — вопросил от имени всего человечества Геракл.

Ответить ему могли бы только короткие юбочки. Но они в последний раз вызывающе мелькнули уже на причале и скрылись. Дескать, теперь, удальцы-философы, соображайте сами, что и как, к чему и зачем.

— Уж не означает ли все это… — начал было Геракл.

Но мы не дали ему продолжить. Ляпнет что-нибудь не так по простоте своей олимпийской, и пойдет гулять по всем меридианам и широтам, на всех языках и на все времена какая-нибудь небылица.

Нет уж, скоропалительные выводы сейчас недопустимы. Ситуация настолько необычная, что надо сразу проникать в истину. И не по-олимпийски, и уж тем более не по-московски. Только по-нашему.

— Срочно к источнику истины! — вскричали мы. — Как пить дать!

Так завершилась эта серия полулегенды-полубыли. Продолжение следует…

Глава пятнадцатая

И вот мы в «Утесе». Вот уже «Волжская особая» попала на нужную извилину. Вот уже знаменитая колдыбанская извилина затрепетала, выбирая единственно правильный поворот мысли…

— Ну? — не терпелось Гераклу. — Кто же остался на берегу? Герой или чурбан? И кто исчез? Чурбан или герой?

Хороший он человек, этот древнеэллинский полубог. Но аналитик никудышный.

Пришлось ему втолковать элементарную истину. Кого приглашали на свидание? Дубового истукана. Так с какой же стати вместо него пойдет подлинный Лука Самарыч? Без приглашения в Колдыбане допустимо заявиться только к следователю прокуратуры. Разумеется, не с жалобой, а с повинной. Да и то если только прокуратура еще не выполнила квартальный план по особо важным делам. А если уже выполнила, то зачем ты ей нужен со своей повинной?

— А почему подлинный Самарыч стоит на месте, как чурбан? — не унимался Геракл.

— Ну, это тоже как дважды два. Ведь истукан ожил за счет Луки Самарыча. И забрал у него весь пыл, в смысле всю энергию. У бедного нашего Луки Самарыча сейчас нет сил и пальцем пошевелить. Он сейчас в буквальном смысле — чурбан. Толкни его с берега, скатится и утонет. И даже не всплывет. Хоть и как бревно.

Нарисованная нами картина, полная истинного драматизма, потрясла отзывчивую душу древнего полубога.

— Что же мы тогда медлим? — завопил он. — Бегом на помощь герою!

Добрый он, герой всех времен. Но циник. И потому истина у него обязательно с извращением. Ну с какой стати простым смертным мчать на помощь герою? Тем более прямо от барной стойки.

Да и что с ним, с героем, случится? Ну дождь проливной пойдет — схватит герой воспаление легких. Эка беда. Ну молния ударит прямо в лоб — будет сотрясение мозга.

Опять же, отлежится наш герой на диване. Ну самое страшное: муха прилетит укусить — молнией улетит герой под диван. Вытащим оттуда как-нибудь.

Словом, за Луку Самарыча волноваться нечего. Не в том глубокая истина момента. Истина по-колдыбански — совсем в другом направлении. Ну-ка, извилина, поднатужься!

В зале засияла традиционная иллюминация. Все разом озарились, за кого сейчас надо волноваться. Конечно же, за милых дам с теплохода «Маршал Жуков».

— С какой стати за них? — удивился полубог.

Ах, олимпийская беспечность! Да ведь милым «маршалочкам» сейчас грозит страшная опасность. Шутить со статуями и монументами, как мы знаем, очень рискованно, а ветреницы из-за Уральского хребта затеяли игру с самым непредсказуемым монументом. Ведь даже мы порой не знаем, что там на уме у Луки Самарыча, чего от него ожидать, какой номер он выкинет. Тем паче нельзя поручиться за оживший монумент героя. Колдыбанская геройская наследственность, если уж честно, — не столько донжуанская, сколько командорская. И даже хуже: атаманская.