Русская комедия

Не тратя времени даром, мы дружно и решительно повернулись к честному народу. Берег сразу затих. Все и вся поняли: сейчас на Самарской Луке произойдет суперисторическое событие. Разыграется великая драма.

— О, родимый Колдыбан! — сдерживая, как и подобает супергероям, слезы, рыдания, а равно женскую истерику, сказали мы. — Волга-матушка благословила нас. На удивительный, совершенно особый подвиг. Такой, который и не снился даже самым великим героям старого, доКолдыбанского типа.

Эх, вот сейчас бы Гомер-то пригодился. Конечно, протокол общего собрания, где все единогласно голосуют «за», — не хуже древнегреческой классики. В нем события отражены тоже с подробностями. К тому же за круглой печатью. Но еще бы и гомеровским гекзаметром!

Ну ладно, пошли дальше:

— Наш супергерой Лука Самарыч победил смерть тем, что во славу и честь родной эпохи отдал свою жизнь. Но мы ведь не суперы, мы — простые смертные. Это означает, что нам придется принести в жертву больше, чем жизнь, ибо какова сегодня цена обычной человеческой жизни?

— Все народы во все времена знали, что больше и дороже жизни у человека нет ничего. И только на Самарской Луке, только у нас, истинных колдыбанцев, есть то, что дороже нашей земной жизни.

— Это наш знаменитый, наш заветный…

— Третий стакан!

Да, и Гюго здесь и сейчас не помешал бы. Конечно, местные электронные СМИ и пресса тоже излагают со всеми подробностями, которые состоялись. А равно и с теми, которых не было. Но еще бы и с гюговскими художественными длиннотами!

Ну ладно, загибаем на третий круг:

— Следуя завету прадедов, дедов и отцов, истинный колдыбанец умрет, но выпьет до дна.

— Сейчас перед лицом родного Колдыбана во славу родной эпохи истинные колдыбанцы умрут, но…

Крепкие руки удальцов взметнули вверх полные стаканы:

— Но не выпьют!

Ты понял, читатель, что означают эти точки? Они вместо гекзаметра Гомера и художественных длиннот Гюго. К сожалению, сих выдающихся поэтов на Самарской Луке в тот день не оказалось. Нам же рассказывать байки уже некогда. Так что извини, читатель, и напряги ту извилину, в которой у тебя бездельничает воображение. Пусть проснется и разгуляется. В помощь ему предоставляем видеоматериалы местных электронных СМИ и вырезки из газет.

Пресса утверждает, что удивительное заявление, сделанное истинными колдыбанцами, произвело на всех и вся впечатление разорвавшейся бомбы, как минимум атомной. Все и вся разом ахнули и очугунели. Как если бы на Самарской Луке среди ясного дня случилось полное солнечное затмение, а среди темной ночи — северное сияние. Или даже еще хлеще. Как если бы на прилавки колдыбанского универмага выбросили в изобилии провздевочную резинку.

Сначала наступила знаменитая мхатовская пауза. Та самая, когда актеры сказали буквально всё, что хотели, а публика не может понять буквально ничего.

Первым опомнился бывший трагик губернской сцены, а ныне — лучший тамада и церемониймейстер Средней Волги Тигран Львович Леопардов.

— Они хотят сойти прямо в преисподнюю! — возопил он так, что испугал бы даже тень отца Гамлета, хотя она явилась прямо из ада и ничего уже не боялась. — Остановите их!

Тут же завизжал женсовет Приволжского микрорайона. Женсоветы других микрорайонов, несмотря на давние контры с Приволжским, дружно выразили солидарность подругам по полу. То есть тоже подняли визг.

Лучший оперативник Средней Волги старлей Трехкулачный на всякий случай пустил в ход свои кулаки.

Свита мэра Поросенкова настолько растерялась, что подняла с земли уже затоптанный окурок и вернула его на прежнее место, то есть прямо в зубы шефу.

— Нет! — вопил мэр так, что тень отца Гамлета в испуге снова укрылась в аду. — Я не допущу в моем городе такого изуверства! Тем более накануне выборов.

— За! — гаркнул по инерции берег и тут же спохватился, разумеется, по-колдыбански:

— А-тас! А-тас!

Вот как все было. А может, и не было. Самих истинных колдыбанцев всякие житейские проблемы уже не интересовали. Крепкие руки удальцов держали высоко над головой полные до краев стаканы.

Пора! Наше время пришло. В смысле вышло.

— Волга-матушка! — воззвали мы. — Прими особую колдыбанскую жертву!

— Наш заветный и наш последний — невыпитый! — третий стакан.

— Символ нашей вечной неутолимой жажды истины.

— Прими и передай нашим внукам и правнукам.

И мы перевернули стаканы вверх дном…

……………………………………………………………………………….

Ты понял, читатель, что означают точки? Да, это вместо ста страниц, которые настрочили бы сейчас Гомер и Гюго. Причем без всяких подробностей. А с подробностями — целый бы том.

Так что надо еще точек на целую строчку наставить.

……………………………………………………………………………….

И опять-таки это, хоть и с подробностями, но без бурных эмоций по поводу. Без высоких мыслей по случаю. Без художественных отступлений, они же — наступления на честную читательскую головушку.

Так что еще строчку надо обязательно отточить. Обязательно — с восклицательным знаком.

………………………………………………………………………………!

И, наконец, для полного художественного совершенства — последний штрих. Всего три точки. Да, три малюсенькие точечки.