Русская контрреволюция. Белые от Ростова до Парижа

Все армейские подразделения, кроме казачьих, были объединены в составе 1-го армейского корпуса. Александр Павлович стал его командиром и помощником главнокомандующего. Введение Кутеповым железной дисциплины и самых жестких мер, вплоть до смертной казни, подвергалось резкой критике со стороны эмигрантов-либералов. Тем не менее благодаря таким решительным шагам число самоубийств в галлиполийских лагерях, где были тяжелейшие условия для жизни, значительно сократилось. Для разрешения конфликтов между офицерами был введен дуэльный кодекс, создан клуб, проводились футбольные матчи, издавались газеты. В Галлиполи действовали шесть военных училищ, гимнастическо-фехтовальная школа, гимназия, художественные и театральные студии, библиотека, семь храмов. Периодически проводились парады.

Уважение местного населения к русским росло. Положение дел в войсках, размещенных в Галлиполи, удивляло командование союзников. В эмиграции заговорили о галлиполийском чуде. Фактически разгромленная армия воспряла духом, и «галлиполийское сидение» на долгие годы сплотило многих людей. У белых наконец-то появилась надежда, в том числе надежда на продолжение борьбы. Роль А. П. Кутепова в этих событиях сложно переоценить. Примерно в это же время он был произведен главнокомандующим в генералы от инфантерии.

Весной 1921 года начался массовый отъезд из Галлиполи. П. Н. Врангель смог добиться перевода корпуса Кутепова в лояльно настроенную к белым Болгарию. Но после падения правительства Стамболийского генерал в числе наиболее активных соратников Врангеля был выдворен из страны. Ставка главнокомандующего переместилась в Сербию, туда же переехал и Кутепов. Вскоре Врангель признал над собой власть великого князя Николая Николаевича. И в 1924 году А. П. Кутепов был откомандирован в Париж для работы «специального назначения».

В 1925–1926 годах А. П. Кутепов расходится во взглядах с П. Н. Врангелем, поскольку считает, что бездействие недопустимо. Он настаивает на активных выступлениях против Советов и безотлагательном возобновлении борьбы с большевиками. В рамках РОВС им была создана законспирированная организация «Союз национальных террористов». Предполагалось, что она будет заниматься налаживанием связей с советскими людьми, которые сочувствуют белым, а также подготовкой диверсионных групп для проведения террористических актов в России.

Однако в эмигрантских кругах деятельность кутеповского союза не получила широкой поддержки. В его рядах не было даже людей из окружения Александра Павловича: ни Н. В. Скоблин, ни В. В. Манштейн, ни А. В. Туркул за ним не пошли. Да и работу организации нельзя было назвать успешной, за исключением нескольких осуществленных терактов: взрыва в здании Ленинградского партклуба, убийства заместителя уполномоченного ОГПУ по Белорусскому военному округу И. К. Опанского в Минске и минирования общежития сотрудников ОГПУ в Москве.

Большевикам удалось наладить эффективное противодействие, и провалы боевой ячейки РОВС были гораздо более значимыми, чем проведенные ею акции: операции «Трест» и «Синдикат» позволили выманить в Россию и уничтожить целый ряд эмигрантских политических деятелей. Агенты Иностранного отдела ОГПУ смогли внедриться в белоэмигрантские военные объединения. По одной из версий, распространенных в кругах историков и публицистов, скоропостижная смерть генерала П. Н. Врангеля в Брюсселе в 1928 году являлась делом рук большевистского агента, отравившего Петра Николаевича. В 1930 году сотрудники советской разведки похитили и самого А. П. Кутепова.

Что касается отсутствия должной поддержки Союза национальных террористов со стороны представителей эмиграции, то, как справедливо полагает Руслан Гагкуев, подобная диверсионная деятельность не могла и не может быть массовой. Возможно, в существенной степени к неудачам привела как раз попытка расширения состава участников организации. Скорее всего, А. П. Кутепов оказался не готов к подобной диверсионной работе, и намерение ее возглавить стало для него роковой ошибкой.

Здесь также следует заметить, что уже после смерти Врангеля, заняв пост председателя РОВС, Кутепов начал оказывать давление на членов подчиненных ему организаций, которые отказывались заниматься террористической деятельностью. Так, генерал сразу же прекратил финансирование 2-го (немецкого) отдела РОВС, поскольку его начальник генерал-майор А. А. фон Лампе негативно относился к акциям Кутепова в России и рассматривал созданную им заграничную резидентуру как провокацию большевиков.

Говоря об Александре Кутепове, нельзя не упомянуть еще один интересный факт. Именно он вновь ввел в обращение в качестве политонима слово «россияне». Дело в том, что в конце XVIII–XIX веках оно практически вышло из употребления, а вместо него, как правило, использовалось прилагательное «русские». В 1929 году А. П. Кутепов заявлял: