Русская контрреволюция. Белые от Ростова до Парижа

После событий февраля и особенно октября 1917 года говорить о возвращении прежней России было уже невозможно. Белые начали вооруженную борьбу. Однако вот что интересно. Практически одновременно, с разницей в несколько месяцев, все белые правительства начали активную работу по основным направлениям жизни будущей России, начиная с легитимизации своей власти внутри и за пределами страны и заканчивая организацией местного самоуправления, проблемами церкви, образования и т. д.

Здесь возникает закономерный вопрос: знало ли население бывшей империи о мерах, предлагаемых и реализуемых на местах белыми правительствами? Как происходило информирование народных масс о протекающих процессах? Огромную роль в этом играли два таких фактора, как размеры подконтрольных территорий и налаженность пропагандистского аппарата. Как замечает известный российский историк В. Ж. Цветков, несомненно, крестьяне в Крыму и Таврической губернии знали о земельной реформе П. Н. Врангеля гораздо больше, чем крестьяне, например, Орловской губернии, в которую только что вошли деникинские войска.

Проблема заключалась не в том, что у белых не было способных агитаторов для разъяснения положений их политических программ или отсутствовала возможность напечатать достаточное количество листовок. То, в чем именно проигрывала белая пропаганда красной, можно понять по деятельности Осведомительного агентства (ОСВАГ) Добровольческой армии. Этот информационно-пропагандистский орган, созданный А. И. Деникиным летом 1918 года, обладал монополией на распространение официальной информации о действиях власти на белом Юге. Его главное управление располагалось в Ростове, отделения, пункты и подпункты функционировали во многих занятых белыми городах. Под эгидой ОСВАГа выходили газеты и журналы, издавались брошюры, агитационные плакаты и листовки, работали театры, действовало лекторское бюро. Общая численность сотрудников доходила до 10 тысяч человек.

Причем ОСВАГ нередко подвергался критике именно за чрезмерно раздутый штат. Однако на самом деле это касалось в основном центрального аппарата, на местах агитаторов не хватало. Зачастую белые пропагандисты, в отличие от красных, опасались выезжать в небольшие уездные города и деревни, выходить в народ и общаться с массами.

Да и социальные портреты белого и красного агитаторов кардинально различались. Так, среднестатистический работник ОСВАГа – это интеллигент, земский деятель, представитель творческой профессии, учитель, профессор университета, который в силу обстоятельств поступал на работу в эту структуру, получая возможность укрепить свое финансовое положение и избежать мобилизации. У красных же пропагандистской деятельностью занимались, как правило, люди из народа, говорящие с ним на простом и понятном языке.

Интересно, что белые, ведя информационную работу, широко пользовались приемами дезинформации, такими как распространение ложных слухов, издание лжедекретов якобы от имени красных, выпуск псевдобольшевистских газет. Историк В. Ж. Цветков приводит такой любопытный пример. Чтобы продемонстрировать изъяны финансовой системы большевиков (необеспеченность советских денег, крайне большую инфляцию), купюры – знаменитые пятаковки – делали непригодными для использования, проставляя на них штамп: «Деньги для дураков».

Тем не менее главными проблемами белой пропаганды оставались обоснование тех или иных политических тезисов, способы донесения и доступность изложения информации, особенно с учетом того что значительная часть населения России в сельской местности в то время была по-прежнему неграмотной.

Осведомительное агентство функционировало до марта 1920 года, когда и было закрыто генералом П. Н. Врангелем. В его более позднем приказе от июня 1920 года были такие строки:

«Правительственная политика не нуждается в особых мерах искусственного влияния на общественное мнение и настроение народной мысли, редко достигающих своей цели. Пусть судят власть по ее действиям. Ввиду сего нахожу излишним существование специальных военных и гражданских организаций политической пропаганды и осведомления, все же дела о печати нахожу своевременным сосредоточить в ведении начальника гражданского управления».