Русская литература XIX века. 1801-1850: учебное пособие

Лермонтов, как и Шекспир, сопрягает понятия «сон» и «смерть» и размышляет над гамлетовским вопросом в стихотворениях «Ночь», «На картину Рембрандта», «Смерть», «Я видел сон…» и, конечно, самом известном из этого ряда – стихотворении «Сон» (1841), написанном незадолго до роковой дуэли с Мартыновым. В.В. Набоков писал о том, что это стихотворение можно было бы назвать «Тройной сон», потому что композиционно оно представляет собой закрученную спираль с зеркальным отражением снов героя и героини. Перед нами разворачивается своеобразный «сон во сне», и, с одной стороны, сон уподобляется смерти («…но спал я мёртвым сном»), а с другой стороны – сну уподобляется жизнь, причем граница между явью и сновидением предельно зыбка:

Но, в разговор весёлый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа её младая
Бог знает чем была погружена.

Кроме зеркального отражения снов, в стихотворении можно отметить ещё целый ряд зеркальных оппозиций, организующих его художественную структуру: день – ночь (в полдень герою снится вечер, а героине, наоборот, – полдень), свет – тьма (естественный полдневный жар и сияющий искусственными огнями вечерний пир), жар – холод («полдневный жар» в первой строке стихотворения и «хладеющая струя» крови в последней). Однако при таком важном значении в структуре стихотворения антиномий в целом оно оставляет впечатление гармонии, слияния дум, душ, снов, жизней героя и героини.

Все обозначенные нами ведущие мотивы лирики Лермонтова – одиночества, странничества, сна, любви, бунтарства и поиска высшей гармонии – сливаются в одном из последних его лирических шедевров «Выхожу один я на дорогу…» (1841), причём сливаются уже в первой его строке. Поразительна мелодика этого стихотворения. Оно открывается величественной картиной Божьего мира, красота и гармония которого осознается лирическим героем:

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.

В небесах торжественно и чудно!

Спит земля в сиянье голубом…

Ночная, спящая земля тиха и пустынна, её покой хранит свет далёких звёзд. Дорога, туман, ночь, пустыня, звезда – каждый образ лермонтовского стихотворения становится символом, от которого незримые ниточки протянуты ко всему предшествующему творчеству поэта. Гармония Вселенной восхищает лирического героя, но слиться с ней он не может:

Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?

Как и в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…», мысль и чувство поэта движутся от мира внешнего к миру внутреннему, к поиску того состояния, когда обретение гармонии между человеком и миром не нарушится неразрешимыми вопросами, терзающими душу. Это состояние есть волшебный сон героя, который не есть смерть («но не тем холодным сном могилы»), но и не есть жизнь в обыденном представлении («чтоб в груди дремали жизни силы»). Это некое высшее состояние «свободы и покоя», которое передаётся в последней строфе стихотворения сладким, завораживающим, мелодичным звучанием мягкого, «лелейного» звука «л». Это то состояние, когда человеческой душе становится внятна высокая мелодия божественной любви:

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.

Необычайная искренность, яркая эмоциональность, но при этом глубина постижения жизни и отточенное поэтическое мастерство сочетаются в лучших образцах лермонтовской лирики. Мысль поэта находила воплощение в самых разнообразных стихотворных формах – в лирических медитациях, в стансах, балладах, думах, сатирах, эпиграммах и ораторских монологах. Нередко в стихотворениях находили первоначальное выражение замыслы многих его произведений больших форм, к которым и следует теперь обратиться.

Поэмы. Перу Лермонтова принадлежат около тридцати поэм, включая незавершённые замыслы. В первых его опытах в этом жанре («Черкесы», «Кавказский пленник», «Корсар», «Преступник», «Олег», «Два брата» и др.) прослеживается явное влияние «южных» романтических поэм А.С. Пушкина и произведений Дж.-Г. Байрона, однако и в романтические поэмы Лермонтов внёс целый ряд своих, специфических черт.