Русская литература XIX века. 1880-1890: учебное пособие

Почти сразу же возник очередной конфликт, и Салтыков ровно через год вынужден отбыть в Рязань (теперь он не вице-губернатор, а управляющий казённой палатой). Не прослужив и года, 14 июня 1868 г. в чине действительного статского советника Салтыков выходит в отставку. Он вновь оказался жертвой тех, кто не принимал его «либеральной» государственной деятельности. Таким образом, конфликт с миром у Салтыкова как художника-сатирика определил всю конфликтность его жизнетворчества. Жизнь и искусство на этом этапе – единое целое, которое становится определяющим началом его художественного мира. «Писание»– и «служение» осуществляются в одном творческом порыве. По признанию Салтыкова: «Затем служил и писал, писал и служил вплоть до 1848 г., когда был сослан на службу в Вятку за повесть “Запутанное дело”. Прожил там почти 8 лет и служил, но не писал. В 1856 г. возобновил литературную деятельность “Губернскими очерками" и вплоть до 1868 писал и служил, служил и писал».

Как только Салтыков окончательно убедился, что на государственном поприще его обрекли на роль жертвы, он уже не делает попытки вернуться на службу. Всё то, что Салтыкову не удалось воплотить в жизнетворчестве (сотворение «справедливого» мира), он стремится осуществить в своей сатирической прозе.

Созидание художественного мира осуществляется в полном соответствии с главной целью сатирического творчества Салтыкова – вернуть человечество в то гармонически устойчивое состояние, в котором оно пребывало до первого «грехопадения». Эта цель в форме философско-литературной декларации определилась в сатире «В деревне»: «Как-то переносишься мыслию в те приятные и злачные места, в которых гуляли наши прародители, пока не вкусили от древа познания добра и зла». Это породнение с библейской историей мира придает поистине вселенский размах художественному миру Салтыкова.

Всё в этом огромном мире существенно и важно: и юношеские стихи, и публицистика, и литературная критика, и драматургия, и сатирические циклы, и мемуарная проза, и письма. Но всё же в его творчестве есть произведения, которые находятся в самом центре художественного мира. Это относится прежде всего к «Губернским очеркам» (1856–1857), «Истории одного города» (1869–1870) и к роману «Господа Головлёвы» (1875–1880).

После смерти Гоголя читающей России был нужен писатель-обличитель такой же всепобеждающей силы смеха, какой обладал Гоголь. В конце 1840-х гг. никто не мог даже предположить, что автор обличительной повести «Запутанное дело», созданной в прямой зависимости от гоголевской «Шинели» (Мичулин Салтыкова – это почти зеркальное отражение образа Башмачкина), станет продолжателем дела великого Гоголя. Но с появлением цикла «Губернские очерки» (первое произведение Салтыкова, опубликованное под псевдонимом Н. Щедрин) всем стало ясно: Россия обрела сатирика, по своему таланту способного стать преемником Гоголя.

Появление этого псевдонима – символический эпизод в творческой биографии Салтыкова. В скором времени произойдёт родственное объединение Салтыкова и Щедрина. Псевдоним-маска станет второй фамилией. В этом псевдониме создан образ (герой-протестант), который станет определяющей субстанцией не только в «Губернских очерках», но и во всей художественной системе Салтыкова.

Стремление к глобальному преображению жизни приводит к циклизации. «Губернские очерки» – это авторский цикл (после «Губернских очерков» циклизация станет самой устойчивой закономерностью в поэтике Салтыкова). В цикле девять разделов, включающих тридцать одно произведение разных жанров (очерк, воспоминание, рассказ, новелла, драматические сцены). Финальная часть «Дорога» (тридцать второе произведение) – путевой очерк. И всё это множество разноликих в жанровом отношении произведений образует единое художественное целое. Основное связующее звено – Н. Щедрин, без участия которого нигде дело не обходится: он и повествователь, он и рассказчик, он и действующее лицо, он и «проводник» авторских идей.

Образ Н. Щедрина, являясь «сквозным» образом, обеспечивает повествовательную дельность цикла. Но самое важное всё же в той художественной логике, которая придаёт циклу столь необходимое структурное единство. Логика эта такова: Салтыков создает обобщённо-символический образ «крутогорского» мира (действие происходит в вымышленном губернском городе Крутогорске), а затем раздел за разделом («Прошлые времена», «Мои знакомцы», «Богомольцы, странники и проезжие», «Драматические сцены и монологи», «Праздники», «Юродивые», «Талантливые натуры», «В остроге», «Казусные обстоятельства») раскрывает тайны этого мира. Вначале даётся собирательный образ, а потом он как бы распадается на множество художественных компонентов, подчиняясь законам художественной локализации.