Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

В романе представлена удручающая картина падения нравов в русском обществе эпохи первоначального накопления. Особо подчёркивается разрушительная роль продажной журналистики, «всё разъедающей и всё опошляющей»: «она загрызла искусства», «она поразила науку, стремясь к мерзейшей популярности; она пугает правительство, сбивает с толку дипломатию». Общество дельцов извратило всё, даже саму религию: оно «признаёт религию только с формальной и утилитарной стороны, а это… хуже даже, чем безверие нигилистов: те, по крайней мере, веруют в самый принцип безверия».

«Чтение “Мещан”, – откликнулся на роман Тургенев, – доставило мне много удовольствия – хотя, конечно, поставить этот роман на одну высоту с “Тысячью душ”, “Взбаламученным морем” и другими вашими крупными вещами нельзя; но вы сохранили ту силу, жизненность и правдивость таланта, которые особенно свойственны вам и составляют вашу литературную физиономию. Виден мастер, хоть и несколько усталый, думая о котором, всё ещё хочется повторить: “Вы, нынешние, нут-ка!”».

Замысел последнего романа «Масоны» (1880) возник из оппозиции писателя к современности, к власти «денежного мешка». О времени 1820-30-х гг. он писал: «… А всё-таки это время было лучше нашего: оно было и умнее, и честнее, и, пожалуй, образованнее». «Время, взятое мною, весьма любопытно. Я масонов лично знал ещё в моей юности и знал их, конечно, с чисто внешней стороны, а теперь, войдя в их внутренний мир, убеждаюсь, что по большей части это были весьма просвещённые и честные люди и в нравственном отношении стоявшие гораздо выше так называемых тогда вольтерьянцев, которые были просто грубые развратники».

Не только личные воспоминания о Ю. Н. Бартеневе и его окружении послужили Писемскому основой для этого романа. Писатель изучал материалы о русском масонстве, появившиеся в свет в 1860–70-е годы. В романе дана краткая история масонства, не без авторской иронии описаны основные его обряды, но в центре внимания писателя оказалось другое: общественная деятельность русских масонов начала ХIХ века и национальное своеобразие их учения.

Главный герой Марфин говорит: «Я называю русскими мартинистами тех, кои, будучи православными, исповедуют мистицизм, и не по Бему, а по правилам и житию отцов нашей Церкви, по правилам аскетов». Именно связь с основателями нашего пустынножительства Нилом Сорским и заволжскими старцами приводила масонов первого поколения к проповеди близких русскому православному сознанию идей нестяжательства, «умного делания», оберегала от ухода в бесплодный мистицизм и открывала перед некоторыми из них путь возвращения в лоно православной церковности.

В 1785 году императрица Екатерина II, относившаяся к масонству подозрительно, поручила митрополиту Платону испытать Н. И. Новикова в Законе Божием. Митрополит, после длительной с ним беседы, отвечал императрице так: «Молю всещедрого Бога, чтобы не только в словесной пастве, Богом и тобою, всемилостивейшая государыня, мне вверенной, но и во всём мире были христиане таковые, как Новиков».

Вместе с тем Писемский не идеализирует масонство как общественное явление и не скрывает, что в обличии масонском скрывались и космополитизм, и карьеризм, и равнодушие к судьбам народа и отечества. Марфин и Сверстов изображаются в романе как исключения, как совестливое масонское меньшинство. А рядом с ними – масоны-стяжатели и карьеристы, вроде губернского предводителя Крапчика, или равнодушные к злу и неправде мистики вроде князя Голицына, директора института слепых Пилецкого, московского почт-директора Булгакова (в романе Углаков).

Измученный одинокой и бессильной борьбой против презренного торгашества, Марфин с горестью предсказывает, «что у нас не Христос выгонит из храма мытарей, а мытари выгонят рыбарей, что масонство на долгие годы должно умереть, и воссияет во всём своём величии откупщическая и кабацкая сила». «Правительство у нас подобных людей не преследует», и одна надежда остаётся у героев романа: они «сами потонут в омуте собственной мерзости».

«Масоны» оказались последним романом писателя. 19 января 1875 на заседании Общества любителей российской словесности проходило чествование Писемского в связи с 25-летием его литературной деятельности. В речи, произнесённой на этом юбилейном празднике, он дал следующую характеристику своего творческого наследия: «Сознавая всю слабость и недостаточность моих трудов, я считаю себя вправе сказать только то, что я никогда в них не становился ни под чьё чужое знамя. Худо ли, хорошо ли, но я всегда писал то, что думал и чувствовал. Единственною путеводною звездою во всех трудах моих было желание сказать стране моей, по крайнему разумению, хотя, может быть, и несколько суровую, но всё-таки правду про неё самоё».

Вопросы и задания

1. Чем привлёк Писемский столичных литераторов?

2. Покажите, как формировался в Писемском цельный тип вышедшего из глубин народной жизни провинциала.

3. Дайте характеристику костромского периода жизни и творчества Писемского и его отражения в романе «Тысяча душ».